Семейство Тенявцевых - стр. 23

– Почему у них? Я могу жить в гостинице.

– Можешь, но остановишься у Маяковых! – беспрекословным тоном заявила мама. – Они станут первыми, кому ты приготовишь свои новые десерты. И если они им понравятся, Маяковы инвестируют часть суммы, необходимой для развития фермы. Мы на тебя рассчитываем. Всё понятно?

Нинель вздохнула, не зная, радоваться или расстраиваться. Учиться, готовить и жить у Маяковых – минус, но увидеть Эрима… Нет, это тоже не плюс!

Однако ответ мог быть всего один.

– Всё понятно, мама, я согласна.

– Тогда можешь идти. Не забудь собрать вещи.

Нинель вздохнула ещё разок и ушла, не поинтересовавшись, как это Эрим, владелец целой сети кондитерских, которому наверняка и без того есть чем заняться, согласился лично обучать малознакомую девицу кулинарному искусству.

Зато поинтересовался Максимилиан.

– Он пока не согласился, – легкомысленно ответила Виола, с интересом рассматривая пустую поверхность стола.

– Как?!

– Потому что он пока не знает.

– О чём не знает?

– Что станет учителем.

– Так ты, что же, с ним не разговаривала?

– Конечно же, нет!

– Но почему?!

– Если сказать слишком рано, он успеет отказаться.

Максимилиан не сразу нашёлся с ответом. Покачал головой – иногда он жену просто не понимал.

– Ты поставишь Нинель в неловкое положение. А заодно всех нас.

– Я? Да Нинель с её непрошибаемой самоуверенностью ничего не заметит. Она же из тех, кто уверен, что вокруг их особы вертится весь мир. И не хмурься так, дорогой, это качество, конечно, положительным не назовёшь, однако у Нинель он сочетается с редким добродушием, что в итоге даёт скорее комический эффект, чем трагический. И вспомни, ты обещал мне довериться.

Обещал так обещал. Отцу семейства снова пришлось смириться и отступить. Надо признать, не без облегчения.

На следующий день на Нинель напала работоспособность. Так изредка случалось, словно в виде компенсации за безделье периодически она, что называется, жгла.

Нинель поднялась на рассвете, надела рабочий комбинезон и отправилась трудиться. Проверила и ёмкости для готовой продукции, и наличие кормов, и работу биотов – в общем, всё, до чего добралась. Лично проконтролировала уборку навоза и качество питьевой воды, поступаемой на ферму из скважины и проходящей три ступени очистки.

А после обеда в компании старших сестёр отправилась на пикник. Официальная версия – чтобы поболтать в тишине и попрощаться. Конечно, иногда кто-то уезжал в город, но всего на пару дней, а такого, чтобы почти на месяц, ещё не случалось. Неофициально – чтобы опять же не работать.

Они взяли еду, много еды, и биота, который будет нести корзинки, и ещё одного, который будет жарить на огне шашлычные палочки и зефирки, и третьего, который понесёт зонтик от ветра и разложит на траве плед, и взяли бы четвёртого, но им заявили, что хватит уже придуриваться, троих вполне достаточно. Пришлось довольствоваться малым.

Излюбленное место семейных пикников и сейчас было полностью готово принять всех жаждущих тишины и покоя. Пологий берег реки, выровненный и заросший специально культивированной сочной травкой, хаотично разбросанные клумбы полевых цветов и домики для животных, окружённые декоративными заборчиками и объединённые дорожками из цветных камешков.

Нинель выбрала полянку у домика мыши по прозвищу Лилипутка. Её завезли с далёких планет, поэтому на Земле Лилипутка размножаться не могла, но зато была размером с кролика, обладала нежно-розовой шёрсткой и жила сто лет. Домик у неё был один из самых забавных – избушка на куриных ножках, куда мышь взбиралась по декоративной лесенке.