Семейная жизнь на Кавказе - стр. 6
В первые дни моей практики учудил такое, чего наверно не было со дня основания БМК. В первый день моей практики меня отправили в токарный цех. Поставили изготовлять болты и гайки для инструментального цеха. Работа не сложная. Можно выполнять работу с закрытыми газами. Если бы не допотопный токарный станок с ремённой передачей, которому было лет сто.
От моего станка было шума больше, чем от современных станков всего товарного цеха. Токари надевали себе на головы наушники, чтобы не оглохнуть от шума моего станка вовремя работы. Прямо напротив моего станка был кабинет начальника токарного цеха, изготовленный из лёгких рамок типа застеклённой веранды. Где начальник цеха прятался с наушниками от шума его товарного станка при закрытых окнах и дверях. Тоже работал всю смену с наушниками на голове.
– Мы тебе дадим червонец за смену. – шутят, сказали токари во время перерыва. – Только ты не включай свой станок. Иначе мы за смену оглохнем. Этот станок с прошлого века не работал.
– Не могу выключить станок, так как мне тогда не зачтут практику. – серьёзно, возразил. – Вы лучше подскажите мне, как отрегулировать на этом станке равномерную подачу резца к равномерному вращению заготовки, чтобы ускорить работу. Меня не устраивает данная скорость работы.
– Ну, ты у нас профи! Тебе и карты в руки. – хором, ответили токари. – Сам настраивай станок.
Так как у меня совершенно отсутствовало понятие скорости, по этой причине перед службой в армии мне не али водительские права на машину, то после обеда стал постепенно увеличивать скорость вращения станка и движения резка в сторону заготовки. Скорость моей работы настолько увеличилась, что за час до конца смены выполнил дневную норму изготовления болтов и гаек.
Так увлёкся работой, что превзошёл скорость подачи резца в отношении вращения заготовки. Применяя термин авиации, превысил звуковой барьер. Тут произошло то, что могло обернуться трагедией. Резец на большой скорости врезался в заготовку, которую не успевал резать. Всё, что вращалось и двигалась оборвалось, с огромным грохотом полетело от станка. Едва успел окончить в сторону. Оторванный от станка метал с такой силой ударил в оконную перегородку кабинета начальника цеха, что вся конструкция из дерева и стекла рухнула на хозяина кабинета.
Видимо в этом происшествии всё-таки не было моей вины в увлечении скоростью работы. Так как вместе с аварией моего станка в тоже мгновение исчезло электричество. Весь токарный цех погрузился в кромешную тьму и тишину. Сразу в полной темноте толком никто не мог понять, что случилось. Несколько секунд никто не двигался. Пока обратно включились освещение в цехе.
– Вот это да! – удивлённо, воскликнул токарь, который смотрел в сторону кабинета начальника.
Сидел на полу возле своего станка напротив уже бывшего кабинета начальника товарного цеха. Вся конструкция из дерева и стекла лежала грудой на месте бывшего кабинета. В проёме разбитого окна торчала голова начальника обильно посыпанная битным стеклом, пылью и густой паутиной. Поверх всего этого нагромождения мирно полками пауки и едва оперившие птенцы диких голубей. Сам начальник цеха никак не пострадал. Он просто был в шоке от происшедшего.
– Степаныч! Не волнуйся! Мы тебя сейчас освободим из плена. – смеясь, сказал токарь Пётр Коновалов, разбирая завалы вокруг начальника. – Только не шевелись, а то ты поранишься стёклами.