Семь причин влюбиться в мужа - стр. 44
- Не забывайте, что Безымянный остров изначально принадлежал не вам. Лишь горе моих родителей толкнуло их на безрассудный поступок: обмен гребешка из Пира на целую бухту, и потому я, как наследник, могу оспорить давний договор, сколько бы лет ему ни было. У вас простой выбор: или включить остров в приданое Виолы, или готовиться к войне.
Теодор был уверен, что при слове «война» Эйгоний дрогнет. Но у него даже не поменялся цвет лица. Он улыбнулся Теодору так, словно перед ним стоял не адмирал могущественного государства, а ребенок, лепечущий всякие глупости.
- Я понимаю горе ваших родителей и очень уважаю Вильхельма и Лючию, но позвольте спросить, на каком основании вы сейчас выставляете мне требования? Вы – король Фарикии? Нет? Отчего-то я думаю, что Вильхельм даже не подозревает, что вы размахиваете передо мной флагом войны.
- Я…
- На этом я считаю нашу встречу законченной. Мой секретарь проводит вас, - Эйгоний с достоинством кивнул и покинул комнату переговоров, оставив Теодора чувствовать себя дураком. Ох, как принц ненавидел, когда его выставляют сосунком!
***
- Я уничтожу Итару! Самолично сотру наглую улыбку с лица Эйгония! А его дочь заставлю ползать по полу и молить о пощаде!
Вернувшись на «Жемчужину», Теодор принялся расхаживать по адмиральскому салону. Офицерский состав молча взирал на метание принца.
- Ваше Высочество, разрешите доложить? – решился прервать поток угроз из один офицеров. – У меня есть свой человек в Итарском адмиралтействе…
Теодор замер.
- И?
- … он не смог дать на руки документ, существующий вот уже несколько лет, но передал его смысл…
- Каши в рот набрали? Докладывайте четко!
Офицер вытянулся в струнку.
- В случае нападения на Итару какого-либо агрессора король Тарквидо окажет королевству военную помощь.
И опять ненавистный Лард вставил палку в его колеса!
***
Еще два года назад, когда король Тарквидо со своей удачей впервые перешел Теодору дорогу, принц поклялся, что узнает тайну маски и выведет Ларда из игры. Но когда шпионы доложили, что ничего крамольного за молодым королем не числится, народ его любит за справедливость и щедрость, и появление вне стен дворца в маске вовсе не его тайна, а давнишняя традиция монаршей семьи, Тео в бессилии сгрыз себе все ногти.
- И сколько лет этой традиции? Когда она началась? Почему мнешься? Не удосужился копнуть глубже? – вопросы он задал не из любопытства, и даже не особо желая получить ответ, а просто чтобы вывалить на агента свое раздражение. Какая, в принципе, разница, когда правители Тарквидо решили спрятаться под масками? Мало ли у кого какие традиции? Вон, вожди племени в Хоггу вообще голые ходят, а лица прячут под слоем глины.
Но агент повел себя странно. Не вжал, как обычно, голову в плечи, не начал лопотать извечное «узнаем, исправимся», а сообщил то, что дало фарикийскому принцу отличную загадку для ума.
- Сами тарквидцы вспомнить не могу. Где я только ни спрашивал, везде получал ответ «Давно, очень давно», а вот разговорился на базаре с одним путешественником, так тот сильно озадачил меня. Он сам в Тарквидо был впервые, знал страну только по рассказам друзей - таких же увлеченных следопытов. И вот посмотрите, что он мне прислал.
На стол перед Тео легло потертое письмо.
- Что же выходит? – принц поднял глаза на застывшего с улыбкой агента. – Всего два десятка лет назад правящая чета Тарквидо появлялась на людях без масок?