Семь месяцев саксофона - стр. 8

– Знаю.

– И тебя самолёт доставил?

– Я родился здесь.

– Вот как?

– Да.

– Когда был в самолёте, то из туалета побрызгал на Европу… Мне очень хотелось побрызгать на Европу! Нельзя было упустить возможности…

– Надеюсь, не упустили?

– Уж будь уверен! – под нижней губой старичка светится полоска слюны.

– Я уверен.

– Молодец!

***

Брожу по двору, пытаясь угадать, кто больной, а кто посетитель. Впрочем, это не сложно: у больных лица выразительнее. «Не двор, а музей, – думаю я, – коллекция выдающихся лиц!»

Возле подстриженных кустов, которые тянутся вдоль забора, женщина в белом халате задумчиво смотрит на дорогу. Пытаюсь представить себе её ноги – я всегда пытаюсь представить себе ноги женщин, у которых печальные глаза.

– Тоскуете? – спрашиваю.

Женщина не отвечает, даже голову не поворачивает.

– Может, смогу услужить? – говорю я. – Ведь если…

– Будьте добры, – перебивает меня голос с русским акцентом, – будьте добры, оставьте меня. Пожалуйста.

– Почему? – вырывается у меня.

Она смотрит мимо меня и молчит. Кажется, никогда не видел такие низко опущенные плечи.

– Мы могли бы поговорить о политике или о чём-то ещё, – не сдаюсь я.

Конец ознакомительного фрагмента.