Семь историй о любви и катарсисе. Цикл квинзитивной прозы - стр. 5
Он молча переваривал эти слова и не мог поверить, что на белом свете – да прямо тут, у него под носом – есть такие абсолютно бескорыстные люди, работающие не от выгоды, а от души.
«А чего я удивляюсь? Не одни ведь только бизнес-волки мир населяют…»
– Роман, вы мне верите, что я не обижаюсь? Это очень важно.
– Важно для кого? Для чего? Для вашей акции?
– Для вас самого.
– Для меня?
Он не ожидал такого поворота («Она шутит?») и даже растерялся, догадываясь, что она всё-таки его узнала.
– Да, для вас самого, – повторила она. – Говоря вам сейчас о том, что не обижаюсь, я имею в виду не только вчерашний день.
Его сердце вздрогнуло, ибо догадка…
– Я не обижаюсь за… ваш поступок на банкете. Больше девяти лет назад. Помните?
Его молчание было не долгим. Он набрался мужества посмотреть в её бесконечно сияющие глаза и сказал:
– Так значит, вы… Ты… Вы та самая Алина, которая…
– Которая так и не взяла у вас интервью.
Снова молчание… И её многоговорящая улыбка.
– Вам тяжело об этом вспоминать?
Молчание.
– Роман, поймите! Я вовсе не хочу ворошить старое. Я забочусь о вашем будущем.
Он недоверчиво усмехнулся и выдавил из себя:
– А разве у такого урода, как я, есть будущее?
– Вы урод?.. Что за мерзкое слово?.. Внешне вы были и остаётесь очень даже симпатичным мужчиной. А вот для души важнее всего будущее. У вас, как и у любого другого человека на Земле, всегда есть настоящее. Настоящее, в зависимости от которого складывается будущее.
«Надо же, комплименты мне делает и проповеди читает», – усмехнулся он снова, но сдержал свой пыл и сказал:
– Настоящее – дверь в будущее. Где-то я об этом уже слышал… Легко говорить.
– Да, говорить легко. Делать – всегда сложнее. Но ведь в преодолении сложностей – развитие человека. Каждый месяц, а иногда и каждую неделю, мы, работая для тех, кто попал в беду, имеем счастье наблюдать, как из, казалось бы, безнадёжно больного на свет заново рождается человек, воспринимающий себя полноценным. Давайте же, Роман, приложим вместе необходимые усилия, и вы тоже будете в их числе!
«Поздравляю вас, Алина Алексеевна! Визитная карточка вашего Центра получилась эффектной» – хотел было ответить Роман.
Но сдержался и спросил:
– Неужели вы, будучи директором Центра, готовы сами возиться с каким-то там Романом Сивцовым?
Она улыбнулась ещё мягче, пристальнее посмотрела ему в глаза и ответила:
– Готова. И с большой радостью. Как директор я не обязана это делать. Но, увидев имя и фамилию Роман Сивцов в списках подопечных, я нашла необходимые сведения о вас и решила лично ухаживать за моим старым знакомым.
– Почему? Объясни мне, почему? Мне, прошедшему сквозь огонь и воду равнодушия, жестокости и лицемерия; мне, ставшему причиной бед многих людей, не понятна эта бескорыстная логика, эта чуть ли не материнская забота обо мне.
– Да, мир жесток. Но не настолько, чтобы ему не было противовеса – мира Любви. Считайте, мы – я и сотрудники нашего Центра – явились к вам сюда из этого параллельного мира Любви. А преграды между двумя мирами снимает сейчас и даже эта наша беседа. Понимаешь?
– Пытаюсь…
Так, не заметно для самих себя, они перешли на «ты».
Ему захотелось узнать хоть что-то о её жизни («Интересно, а она замужем? Есть ли у неё дети?..») Она, действительно, казалась ему существом из кого-то иного мира, живущего по другим законам.