Семь братьев для Белоснежки - стр. 27
- Ну да, - подтвердила Алена. – Она сегодня сидела у меня на постели, когда я проснулась. Только не пойму, как она зашла в комнату. Двери – и в коридор, и на веранду – были закрыты.
Алена задумчиво помычала в сторону и вслух предположила:
- Наверное, утром папа заглядывал, а она прошмыгнула.
Влад склонил голову набок, рассматривая Алену так, как будто только сейчас впервые увидел ее. Длилось это, впрочем, недолго. Он улыбнулся и ответил:
- Да, наверное, так и было. Зовут... У нее нет еще клички, она у нас недавно. Если хочешь, можешь ее как-нибудь назвать.
- Хм, - озадачилась Алена. – Ладно. Если придет что-нибудь в голову – дам ей имя.
Влад вдруг посмотрел в сторону дома и сказал:
- Девять пробило. В девять мы собираемся к завтраку. Пойдем? Ты, наверное, еще не знаешь, где столовая.
Алена удивилась. Еще несколько минут назад до ее ушей долетали звуки фортепиано. Сейчас было тихо. Она не слышала боя часов, вероятно, у Влада слух был намного лучше, чем у нее. Или он просто различал знакомые звуки по привычки, даже самые слабые.
Следуя за Владом, Алена подумала: и он, и Митя отнеслись к ней очень хорошо. И не похоже, чтобы это отношение было неискренним. В таком случае, почему Егор ее так возненавидел с первого взгляда? Судя по всему, дело не в ней, а в нем.
На этой мысли Алена почувствовала себя лучше. Если она не имеет к этому отношения, то переносить его враждебность будет легче.
Когда они вошли в дом, мимо ног Алены трусцой пробежал Шумка и, запрыгнув на одно из кресел гостиной, улегся там поудобнее. Девушка даже не заметила, что пес все это время шел за ними.
- А вот столовая, - сказал Влад, указывая на распахнутую настежь дверь.
Они уже собирались входить, но, услышав голос Альмы, оба, не сговариваясь, остановились.
- Алена теперь ваша сводная сестра, - говорила Альма. – Надеюсь, вы полюбите эту девочку, как если бы она была вам родной. Я очень хочу, чтобы мы стали одной семьей.
Алена и Влад обменялись взглядами. Судя по спрятанной в уголках губ улыбке, Владу было неловко стоять рядом с Аленой, но при этом, как и ей, войти сейчас в столовую тоже было неловко.
Алена нахмурилась, вспомнив, как папа вчера сказал ей то же самое о ее сводных братьях.
«Наверняка папа и Альма обсуждали это, прежде чем внушать детям новые семейные ценности», - ехидно подумала она, обижаясь на отца – теперь он обсуждал такие вещи не с ней, а со своей новой женой.
- Если ты этого хочешь, мама, я окружу сестрицу своей братской любовью, обещаю, - ответил ей кто-то.
Напрашивался вывод, что это был один из сыновей Альмы. И голос его, и интонация – все это звучало так, как будто говорит какой-нибудь Казанова из фильма.
«Надо будет держаться подальше от этого любвеобильного родственничка, - подумала она. – Что-то я не слышу в его голосе ничего братского».
- Родион? – обратилась к старшему сыну Альма.
- Конечно, мама, - последовал ответ самого старшего из братьев. – Главное, чтобы в нашем доме царил мир. Я только «за», ты же знаешь.
Алена скептически приподняла брови.
«А этот скажет, что угодно, лишь бы угодить мамочке, - подумала она. – Хотя на самом деле ему все равно – хоть десять сестер, лишь бы его это не слишком сильно касалось».
- Спасибо, родной, – поблагодарила его Альма. – Егор, что ты скажешь?