Семь братьев для Белоснежки - стр. 19
Он указал куда-то рукой. Алена повернула голову и увидела на столе большую тарелку и высокий стакан.
- Она сделала тебе бутерброды, а в стакане твой любимый яблочный сок. Поешь.
Алена скептически промычала.
- Спасибо за заботу.
Но папа то ли и впрямь не слышал иронии в голосе дочки, то ли притворялся, что не слышит. Он снова потрепал ее по волосам и сказал:
- Альма говорит, что всегда мечтала о дочке, поэтому ей приятно готовить для тебя.
«Альма то, Альма сё», - мысленно проворчала Алена.
Ее отец теперь говорил только о своей жене. Алена злилась. Это ведь она всегда была для отца на первом месте. А теперь это место в его жизни заняла чужая женщина.
«Воровка, - подумала Алена. – Она не только ведьма, но и воровка».
- За ужином я немного пообщался с детьми Альмы. Честно говоря, я беспокоился, найдем ли мы общий язык, но теперь думаю, что все должно быть в порядке. Они произвели на меня очень хорошее впечатление. Кажется, у них вполне дружелюбный настрой.
Алена вспомнила открытую неприязнь во взгляде Егора и тихонько хмыкнула, подвергая сомнению слова отца.
- Они теперь твои сводные братья, Алёнка, - продолжал папа. – Знаешь, я бы очень хотел, чтобы ты с ними подружилась. У тебя ведь никогда не было ни братьев, ни сестер. Теперь есть. Разве это не замечательно?
Алена удивленно воззрилась на отца. Она уже открыла было рот, чтобы отделаться какой-нибудь дежурной фразой, вроде, «Я постараюсь», но в последний момент передумала. Решила быть честной, в конце концов, сейчас перед ней сидит ее папа – единственный родной человек, который у нее есть в жизни.
- Ты от меня многого хочешь, папа, - прокашлявшись, сказала она хмуро. – Ну какие они мне братья? Совершенно чужие люди.
Заметила, как опустились папины плечи, как вытянулось лицо, и вздохнула, понимая, что огорчила его.
- Алёнка... - произнес папа.
Он вздохнул следом за ней, но, видя настрой дочери, уговаривать не стал.
- Я понимаю, Лёшка, - мягко и терпеливо сказал он. – Ты совсем не знаешь Альму, а тут еще переезд и сразу семеро сводных братьев... Наверное, это выбивает из колеи. Прости. Может быть, я поступил эгоистично, свалив на тебя это все так внезапно. Но я все же думаю, что эти перемены в нашей с тобой жизни – к лучшему.
Не сдержавшись, Алена уставилась на отца большими глазами:
- К лучшему? Ты о чем?
Единственный родитель вздохнул с грустной улыбкой.
- Знаешь, Лёшка, я думаю, из-за того что у тебя не было матери, ты слишком сильно ко мне привязана.
Алену кольнула обида – слова отца звучали так, как будто в ее привязанности есть что-то неправильное.
- Пап... Разве это плохо?
Отец посмотрел на нее извиняющимся взглядом.
- Нет. Конечно, нет, Аленка. Это замечательно, что у нас с тобой всегда была, пусть небольшая, только ты да я, но по-настоящему крепкая семья. Вот только... Боюсь, из-за этого твой мир стал очень маленьким. А это неправильно. Как твой отец я хочу, чтобы твой мир стал больше. Ты взрослеешь, Лёшка. Уже почти совсем взрослая девушка. Тебе нужно впускать в свою жизнь других людей. Уверен, что все будет хорошо, и ты поладишь с сыновьями Альмы. А она к тебе уже относится, как к дочери, ты же видела.
Алена посмотрела на папу изучающим взглядом. Тихонько хмыкнула, не сдержав скепсиса. Папа свято верит в искренность своей супруги. Какой же он наивный. Совсем не хочет видеть, что и Альма, и ее сыновья, и этот дом – все здесь какое-то очень и очень неправильное.