Сексуальная магия. Обряды и практики сексуальной магии - стр. 13

. Преимуществом для занятия должности жреца пользовались, конечно, те, которые этими чертами обладали от природы. Так, по данным “Las Casas”[5], индейские пиачи выбирали мальчиков (в возрасте от 12 до 15 лет), отличавшихся такими физическими чертами, которые свидетельствовали о природной склонности их к магии. Избранные отсылались обыкновенно в далёкие леса, где жили старейшие пиачи – мудрецы искусства; там они жили два года под наблюдением этих старцев, в строгом повиновении и аскетизме. Они не ели ничего такого, что содержит в себе кровь или даёт кровь человеческому организму; питались исключительно растениями и водой. Они всячески держались вдали от плотской мысли, а тем более от плотского акта; в течение этих двух лет они не встречались ни с родителями, ни с друзьями и знакомыми. Днём они учителей своих не видали; те посещают их только ночью и изучают с ними различные песни и заклинания, обряды и искусство исцелять больных. По прошествии этих двух лет они возвращаются домой, причём получают от своих учителей свидетельство о том, что к искусству магии они вполне подготовлены».

То же самое мы видим и в Африке. Там те или иные особенности природной организации человека так же служат признаком способности или неспособности к отправлению жреческих обязанностей; так, например, зулусы считают некоторую степень умопомешательства необходимым условием к занятию жреческой должности[6]. А сибирские шаманы принимают к себе в ученики только тех детей обоего пола, которые отличаются каким-нибудь заметным психическим расстройством. Последнее же большею частью свойственно людям, ненормальным в сексуальном отношении. Они отличаются вдумчивостью, а потому им более присуще состояние душевной возбуждённости. Среди сибирских шаманов очень часто приходится слышать такое выражение: «у меня совершенно изменился природный пол». Зензинов[7] знал шамана, который утверждал, что он превратился в женщину. Отсюда он вполне последовательно заключил, что ему необходимо одеваться в женские платья. То же самое мы наблюдаем у шаманок: они вполне уверены, что превратились в мужчин; у них даже появляются чисто мужские манеры. Идея подобного превращения не чужда была и скифам, о которых Гиппократ говорит следующее:

«…Среди них можно встретить людей, очень похожих на евнухов; не только в практической деятельности, но и в разговоре они напоминают собою женщин. Туземцы приписывают причину этого явления какому-то особому божеству; они боятся этих людей и проявляют к ним какое-то рабское почтение».

К числу метаморфоз этого рода следует отнести и рассказ Таранатхи о буддийском монахе Каори. Последний заклинал богиню Ваджрайогини и требовал от неё, чтобы она уделила ему то положение, которое сама занимала среди высших духов; его мольба была услышана: богиня окончательно вселилась в него, а он благодаря этому приобрёл чародейскую силу. Точно так же и Шанкарачарья полагал, что в нём живёт какое-то божество. «Проникая порою в его тело, это божество высказывало умозаключения, до сих пор не существовавшие»[8].

Образчик подобного превращения, принадлежащий уже новейшему времени, приводит Штульман. Речь идёт об одном негре, который ощутил эту метаморфозу на третий день какой-то болезни; с тех пор это ощущение его уже не покидало во всю жизнь. Негр одевался в женские платья и занимался исключительно работами, относящимися к женской специальности. Со времени этой болезни он проникся глубокой индифферентностью к половой жизни; до того времени он был женат и имел двух детей. С ним неоднократно бывали припадки безумия, которые длились обыкновенно 2–3 часа. Деревенский колдун видит в этом признак одержимости, в то время как европейский учёный называет это паранойей, хотя при этом добавляет, что деревенское население многое могло бы рассказать об индивидуумах, подверженных этому состоянию ещё с момента рождения.