Секс? Деньги? Любовь! - стр. 12
- Кто-нибудь видел Ефросинью Кузьминичну, мою бабушку? – в панике я обратилась к соседям, что стояли за моей спиной.
Тут со своего участка бодро выбежала тетя Клава. Платок сбился с ее головы, на ногах разные тапочки, передник перекручен…
- Любонька, приехала, - со слезами на глазах старушка протянула ко мне руки, заключая в объятия.
- Бабушка у вас?
- Любушка, - горько заплакала соседка, - Нет больше твоей бабушки, угорела в доме ночью. Как огонь заполыхал ночью, поздно все увидели зарево. Когда кинулись тушить, уже было не зайти внутрь. Всей улицей тушили, только спустя два часа пожарная машина приехала.
Слова тетя Клавы, как обухом ударили по голове. Мир замер передо мной, а я отказывалась верить в происходящее.
- Где…?
- Милиция приедет, участковый тебе все объяснит. Пойдем, Любочка, я накапаю тебе и себе капелек? – старушка цепко взяла меня за руку и потащила в свой дом.
Кто-то из мужиков позднее принес ей на крыльцо мой забытый чемодан.
* * *
- Вот так вот, Любовь Андреевна.., - мужичок в годах, что работал по нашему округу участковым, сидел потупив взор, - Старая проводка загорелась. Пара минут и весь деревянный дом охватило пламя.
Я сидела в комнате у тети Клавы и беззвучно рыдала, слушая объяснения участкового.
- Ты, Любаша, не плачь. Бабушка была без сознания. Надышалась угарным газом и ничего не чувствовала, - тихо бубнил мужчина.
Не выдержав, я громко завыла.
- Клавдия Леонидовна, неси стакан, - крикнул в сени участковый.
- Бегу, бегу, - запричитала старушка, притаскивая огромную бутыль с мутной жидкостью.
Мне в руки сунули стакан с остропахнующей жижей, который я опрокинула в себя одним залпом. Обжигающая лава прокатилась по моему пищеводу.
С участковым мы договорились, что он поможет решить вопрос с выдачей бабушки и возьмет на себя всю бюрократическую часть.
Тетя Клава будет помогать с похоронами. Она же и предложила мне пока пожить у нее, на что я молча кивнула головой.
После всех пережитых эмоций и нескольких стаканов самогона, моя голова стала, как чугунная. Поэтому, стоило мне только прилечь на кровать, как мое сознание с благодарностью отключилось.
* * *
Я стояла у свежей могилы своей бабушки и хотела лишь одного - броситься вслед за ней.
Тетя Клава старательно меня поддерживала, хотя ей самой нужна была опора и моральная поддержка. Ведь умерла ее подруга, с которой их связывало более сорока лет дружбы. Еще одна бабушкина подружка Анастасия Сафроновна все больше хранила молчание, да тяжко вздыхала, утирая слезы.
Церемония прощания вышла людной. Собралась вся деревня. Соседи несли цветы, конфеты, бутыли с домашними настойками. Поминки решили проводить во дворе дома тети Клавы.
Накрыли небогатый, но сытный стол. Каждый из жителей выказал уважение, произнеся пару теплых фраз о Ефросинье Кузьминичне. Женщины приглашали меня пожить у них, пока мужики не возведут на месте пепелища новый дом.
Новый дом? На какие средства я его строить буду? У меня осталось от бабушкиных денег после похорон три сотни рублей, плюс какая-то мелочевка в кармане.
- Девонька, ты аж вся почернела от горя, - прижала меня к себе тетя Клава.
- Вы тоже, теть Клав. Хотела поблагодарить вас за помощь, - я обвела дрожащей рукой двор, где проводились поминки.
- Прекрати, Любочка. Разве ж мы с Сафроновной могли остаться в стороне? Ефросинья не чужая нам была. Вот сегодня закончим все, а завтра или, как готова будешь, мы и поговорим. Не бойся, мы тебя не оставим. Жить можешь у меня, сколько захочешь. Захочешь, так насовсем оставайся! Будешь мне радостью на старости лет.