Секреты Российской дипломатии. От Громыко до Лаврова - стр. 52
Картер и Брежнев уже отправлялись в Вену, а документ, который им предстояло подписать, еще не был готов. Над текстом трудились советская и американская делегации в Женеве. Последний раунд переговоров продолжался до трех утра, после чего руководители делегаций Виктор Карпов и Ральф Эрл на радостях выпили шампанского и разошлись спать.
Технический персонал остался перепечатывать текст в четырех экземплярах; по два на каждом языке. Если в одном экземпляре первым упоминался СССР, то в другом на первое место ставились США. Даже в чисто бумажном деле соблюдалась полная симметрия.
Американской делегации было проще: она уже располагала персональным компьютером, и все ошибки можно было поправить на экране, получая безукоризненно чистый текст. Машинисткам советской делегации пришлось перепечатать примерно сто пятьдесят страниц на обычных пишущих машинках на специальной договорной бумаге с красной рамкой. Если машинистка допускала хотя бы одну ошибку, страницу перепечатывали. Руководители делегаций поставили свои инициалы на каждой странице всех четырех экземпляров. И текст торжественно повезли в Вену.
Встреча руководителей СССР и США по протоколу должна была состояться на американской территории, потому что американские президенты уже дважды приезжали в Советский Союз, а в дипломатии действует железный принцип взаимности. Но советские дипломаты недвусмысленно объяснили американцам: политбюро считает нецелесообразным, чтобы Брежнев летел через океан. Американцы с пониманием отнеслись к состоянию здоровья Брежнева. Как и следовало ожидать, на первой же пресс-конференции корреспондент английского телевидения поинтересовался состоянием здоровья Брежнева.
На вопросы отвечали пресс-секретарь американского президента Джоди Пауэлл и Леонид Митрофанович Замятин, заведующий отделом внешнеполитической пропаганды ЦК КПСС (в открытой печати – отдел международной информации). Замятин не скрывал своего недовольства:
– Поставленный вопрос не имеет никакого отношения к предмету нашей пресс-конференции. Тем не менее, я отвечу. Наш президент выполняет огромный объем государственной и партийной работы в нашей стране. Здесь, в Вене, у вас появится возможность наблюдать за его работой, а эта работа, естественно, требует отменного здоровья. И на свое здоровье он не жалуется. Появляющиеся в вашей печати сообщения на этот счет – всего лишь домыслы.
Тут же поднялся специальный корреспондент «Известий» Мэлор Стуруа, острый на язык, и в порядке взаимности попросил пресс-секретаря американского президента:
– Расскажите нам, каково политическое здоровье господина Картера?
– Без особых перемен, – ответил Пауэлл.
В гостинице к Мэлору Стуруа подошел Громыко, пожал ему руку и сказал:
– Леонид Ильич поручил мне передать вам благодарность за ваш вопрос на пресс-конференции. Я и Устинов присоединяемся к нему.
В первый день пребывания в Вене Картер и Брежнев нанесли визит вежливости президенту Австрии Рудольфу Кирхшлегеру, который по конституции осуществляет чисто представительские функции. Разговор продолжался несколько минут. Брежнев вдруг прочувствованно сказал Картеру:
– Бог нам не простит, если мы потерпим неудачу.
Все были изумлены ссылкой генерального секретаря Коммунистической партии на Бога. Замятин на пресс-конференции пояснил, что Брежнева не так поняли: