Секреты Российской дипломатии. От Громыко до Лаврова - стр. 37

Кеворков жил в писательском поселке в подмосковном Переделкине, где купил половину дачи. Вторая половина дачи принадлежала фотокорреспонденту Юрию Дмитриевичу Королеву, который в Великую Отечественную добровольцем ушел на фронт, а в 1994 году был ограблен и убит как раз на пути в Переделкино. Неподалеку от дачи Кеворкова жил еще один его друг – сотрудник разведки Валерий Вадимович Леднев со своей женой, которая играла в Театре сатиры и в знаменитом телевизионном «Кабачке 13 стульев».

Леднев работал под журналистским прикрытием. Он был редактором международного отдела газеты «Советская культура». Газета не принадлежала к числу ведущих, международный отдел не был в газете главным, и его несведущие коллеги удивлялись, как Ледневу удается постоянно ездить в Западную Германию, что было по тем временам большой редкостью. Леднев и Кеворков ездили в ФРГ по делам разведки.

По словам генерала Кеворкова, председатель КГБ Юрий Андропов сразу же после прихода Вилли Брандта к власти приказал своим чекистам установить с Бонном тайный канал связи. С немецкой стороны партнером стал ближайший сотрудник Вилли Брандта, статс-секретарь в ведомстве федерального канцлера Эгон Бар.

Еще до прихода социал-демократов к власти, летом 1963 года, Эгон Бар выступал в Евангелической академии в Тутцинге. Он говорил об «изменении посредством сближения», эта идея – Wandel durch Annaeherung (перемены через контакты) ляжет в основу восточной политики правительства ФРГ. Там же Вилли Брандт сказал: «Решение германского вопроса возможно только вместе с Советским Союзом, а не в конфронтации с ним».

С московской стороны связными были Вячеслав Кеворков и Валерий Леднев. В принципе ничего особенного в этом нет. Иногда политикам не нравится протокольное общение через чопорных и медлительных дипломатов, они хотят ускорить дело, напрямую связаться друг с другом, и тогда они обращаются за помощью к разведчикам. По словам Кеворкова, всю работу по сближению Советского Союза и Западной Германии выполнил КГБ. Министерство иностранных дел и главный советский дипломат Громыко только мешали разведчикам.

Но советские дипломаты, которые ведали отношениями с Западной Германией, иронически воспринимают сенсационные признания бывших разведчиков. Дипломаты говорят, что вся работа по установлению отношений с Вилли Брандтом, по подготовке договора с ФРГ была проделана все-таки не разведчиками, а сотрудниками Министерства иностранных дел. Громыко сам пятнадцать раз встречался с внешнеполитическим советником Брандта Эгоном Баром и столько же раз с министром иностранных дел Вальтером Шеелем.

Эгон Бар позднее рассказывал, как Громыко знакомился с Вилли Брандтом – тот служил еще министром иностранных дел, но уже было ясно, что он может возглавить правительство. Встреча произошла в Нью-Йорке во время сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Корреспондент немецкого информационного агентства передал Бару записку следующего содержания: «Советский пресс-атташе сообщил мне, что, если господин Брандт пожелает побеседовать с господином Громыко, ответ будет положительным».

Это был характерный ход. Пожелание более значимого лица встретиться и «прощупать» нового заметного политика надлежало трансформировать в просьбу лица менее значимого принять его. «Я проникся симпатией к человеку, который, казалось, всегда находился на службе, – писал Эгон Бар о Громыко. – Работа загораживала человека. Будучи мастером своего дела, он, конечно, мог позволить себе – пусть и сухо, но поболтать, однако не любил этих «мелких разговоров».