Секретный дьяк - стр. 27
У него даже во рту пересохло.
Больше никогда в жизни ни в один кабак ни ногой!
Вообще ни в один! – твердо решил. Ни по каким праздникам!
Сейчас сделаю один глоток и – все! Отныне жить буду тихо, ни в чем не обманывая добрую вдову. Это же хорошо тихо жить! – обрадовался он. Зима, к примеру. Снег упадет. Холод такой, что птички мерзнут на лету, разбиваются о дорогу, как стеклянные, а в деревянном дому соломенной вдовы Елизаветы Петровны тепло, изразцовые печи истоплены. При огне можно неспешно беседовать с доброй вдовой. О неукротимом маиоре Саплине, потерявшемся в ужасной Сибири, о разных чудных вещах, о знамениях божьих, о звездах с хвостами. А можно вслух читать книгу «Хронограф». Вдова любит, когда ей читают вслух. Добрая вдова живо представляет себе далекое. Ей читаешь, а она все как будто перед собой видит. Будто перед нею открываются пространства… Вот пробивается сквозь снега маиор верхом на олене, как на рогатом коне, и стрелы дикующих густо летят… О чем бы ни читал Иван, добрая вдова все приводила к неукротимому маиору…
Один глоток, и – все!
Начну новую жизнь – тихую, пристойную.
В канцелярии думного дьяка много деревянных столов, шкапов, шкапчиков, полок; из всех тайных мест выброшу припрятанные шкалики, чтобы не было соблазнов. Или отдам те шкалики подьячим. В каждом шкапу теперь, как положено, буду хранить только маппы и книги.
Даже жаром обдало от таких добрых мыслей.
Ясно представил. За окнами – дождь, сырость, потом мороз, стужа, а в канцелярии сухо, тепло. На столах и на лавках развернуты чертежи далеких земель и морей, даже тех земель и морей, что пока известны только по слухам. Толмачи шевелят губами, писари скрипят перьями – одни перекладывают на русский язык немецкие да голландские книги, другие переносят на чистые листы разные куншты, чертежи, маппы. А он, Иван Крестинин, особенный дьяк, занимается совсем особенным чертежом, ну, может, секретным, на котором указаны пути, ведущие в Сибирь и дальше Сибири.
Повел плечом, возбуждаясь. Он, как Иван Кириллович Кирилов, дождется своего часа. Иван Кириллович начинал когда-то в Ельце простым подьячим, а теперь сенатский секретарь. Усатый умеет подбирать к делу людей. Лучшие в России маппы на сегодня вычерчены Иваном Кирилловичем. Когда Усатому однажды понадобилась большая и точная маппа сибирских земель из-за того, что китайцы и русские начали ссориться из-за перебещиков-мунгалов, именно Иван Кириллович рано утром положил перед государем нужную подробную маппу, выполнив ее всего за одну ночь.
Снова подумал о теплой печке, о пуржливой долгой зиме.
Известно, под обогревателями тепло, к изразцам можно прижиматься всею спиною. А если совсем озябнешь… Нет, нет! – оборвал себя Иван и быстро перекрестился. Это бесы ему подсказывают, что следует делать, если у печки совсем озябнешь… А пока так добродетельно крестился, добрая вдова набросилась на глупую девку Нюшку, заворожено застывшую в раскрытых дверях: та глаз не могла отвести от Ивана.
– Ну, выпялилась, бесстыжая! Иди, встреть Кузьму Петровича. Видишь, я в простом.
– Да брат же, поди, – дерзко ответила Нюшка. – Простят.
«У, бесстыжая!» – пригрозилась добрая вдова, но Нюшка бесстрашно фыркала, указывала на Ивана: «А чего они все время щипаются и щипаются? Ровно гуси». И все показывала, показывала взглядом на Ивана.