Секретная команда. Воспоминания руководителя спецподразделения немецкой разведки. 1939—1945 - стр. 66

«Какая шикарная цель для налета с воздуха», – невольно подумал я и тут же с досадой поймал себя на том, что даже во время столь интересного и спокойного полета в отличную погоду мне никак не удавалось избавиться от мыслей о войне.

Солнце уже стало садиться за горизонт, и мы начали снижаться, опустившись на высоту триста метров. Изменился и ландшафт – местность, испещренная множеством мелких водоемов, стала совсем ровной, а листва на деревьях в лесах приобрела светло-зеленый оттенок.

«Похоже на березы», – мелькнула мысль в моей голове.

Позади нас осталось уже около пятисот километров, а впереди вновь показался лабиринт из мелких водоемов, которые подмигивали нам своими голубыми глазами. Между тем солнце уже почти полностью спряталось за горизонт, и свет от него становился все бледнее. Беглого взгляда на карту было достаточно, чтобы понять, что мы летели над Мазурским поозерьем[102].

«Не здесь ли старый Гинденбург[103] дал генеральное сражение русским? – подумал я. – Какое счастье, что сегодня наш Восточный фронт проходит под Смоленском, откуда далеко до Восточной Пруссии и многие сотни километров до границ Германии».

Тут «Юнкере» послушно спланировал еще ниже, и на краю озера возле Лётцена[104] стал видим небольшой аэродром. Большая металлическая птица уверенно и спокойно коснулась земли и покатилась по посадочной полосе. Весь полет продлился не более трех часов. У барака командно-диспетчерского пункта меня уже поджидал внушительных размеров «Мерседес» с открытым верхом.

– Это вы гауптман Скорцени? – спросил меня обер-ефрейтор. – Мне приказано немедленно доставить вас в главную ставку.

Мы покатили по ухоженной лесной дороге и вскоре оказались перед внешним ограждением. Путь нам преграждал массивный шлагбаум. Еще на аэродроме водитель снабдил меня пропуском, который я вместе со своей солдатской книжкой предъявил офицеру в здании охраны. Мою фамилию занесли в специальную книгу, я расписался, и шлагбаум поднялся, открывая проезд. Дорога стала несколько уже и повела нас по березовой роще. Переехав через железнодорожные пути, мы остановились у второго шлагбаума. Мне вновь пришлось выходить из машины и предъявлять свои документы. После тщательной проверки и занесения моих данных в очередную тетрадь дежурный офицер взял трубку, куда-то позвонил, а затем стал уточнять, к кому я был вызван. К великому моему смущению, я не смог ответить на такой простой вопрос.

– Вас вызывает адъютантская служба! Следуйте в чайный домик! – явно впечатленный ответом, полученным во время вторичного телефонного звонка, заявил он.

Однако мне это ничего не говорило.

«Интересно, чего хочет от меня адъютантская служба фюрера?» – подумал я.

Машина проехала еще немного и опять остановилась у каких-то ворот. Всю территорию, на которую нас пропустили, опоясывал забор из колючей проволоки высотой в человеческий рост. Территория напоминала роскошный парк с вкраплением маленьких березовых рощ. Переплетающиеся многочисленные дорожки также окаймлялись молоденькими березками. И во всем этом великолепии в беспорядке были разбросаны какие-то здания и бараки. Причем на их плоских крышах росла зеленая трава и низкорослые деревья, а часть строений и дорожек покрывала высоко натянутая маскировочная сеть с вкрапленными в разных местах верхушками настоящих деревьев. Сделано это было явно для того, чтобы и открытым местам придать видимость настоящего леса.