Секретная команда. Воспоминания руководителя спецподразделения немецкой разведки. 1939—1945 - стр. 12

Через древний Аахен[32], город коронации королей, мы проехали, сопровождаемые приветственными криками местных жителей. Вскоре должна была показаться граница и начаться вражеская земля!

«Интересно, как нас там встретят?» – подумал я.

Перевернутые пограничные столбы в горячке движения мы даже сразу не заметили, ведь впереди была война! Следы от боев почти не просматривались, но первые воронки от разрывов снарядов и первые развороченные стены зданий представляли для нас, новеньких, такую картину, которая заставляла оглядываться назад. Однако останавливаться было нельзя, нам следовало двигаться дальше.

Бельгийцы, с которыми нам довелось повстречаться во время короткого отдыха, не были настроены враждебно, но вели себя довольно сдержанно. Люттих[33] наш дивизион проследовал ночью, и вскоре на каком-то поле мы разбили свой первый бивак.

Через несколько часов все опять пришло в движение, и под Динаном[34] нам повстречалась первая большая колонна пленных. Это были молодые бельгийцы под конвоем нескольких солдат полевой жандармерии. Пленные шли, повесив головы и устало переставляя ноги.

«О чем они думают? – пронеслось у меня в голове. – Скорее всего, чувствуя себя в этой куче народу в безопасности, тоже, как и мы, мечтают о скорейшем окончании войны».

Наверное, чувство того, что ты плетешься под конвоем в качестве военнопленного по родной земле, которую призван был защищать, является отвратительным. Взгляды местных жителей не могут не причинять боль.

Наша колонна проследовала города Живе, Сине, а также Ирсон, когда почувствовалось приближение фронта. Над нами часто пролетали эскадрильи наших самолетов. Затем они возвращались, идя низко и в том же порядке, почти как на маневрах. Однако иногда звенья были неполными. Услышав на одном из привалов отдаленный грохот, мы переглянулись: вот она – война, которую нам так хотелось нагнать.

Мы стояли на обочине, тщательно «замаскировавшись» – каждая машина расположилась под молодым, жалким деревцем! Требовалось соблюсти предписания Полевого устава, в котором значилось: «Дистанция между машинами двадцать метров! Использовать любое укрытие! Применять маскировочные сети!» Приходилось прислушиваться к рекомендациям, ведь война только начиналась. Это уже позже опыт, полученный в ходе боевых действий, заставил пересмотреть необходимые предписания.

Нам раздали обед. Не передать словами, каким вкусным показался мне айнтопф[35], вкушаемый на обочине дороги! Его не портили ни тучи пыли, ни песчинки, хрустевшие на зубах.

Вновь проследовали бесконечные колонны пленных с изможденными и запыленными лицами. На сей раз это были французы, а затем и англичане в своих приплюснутых касках. Я видел порой летящие в сторону плененного противника куски хлеба. Мой же водитель отдал страждущим нашу флягу с водой. Молодежь Европы и тогда не испытывала ненависти друг к другу!

Затем мы двинулись дальше, оставив позади себя Ле-Като и другие небольшие городки, почти не тронутые войной. Вокруг нас лежала Франция. Вечером показался город Камбре, и я вспомнил, что в годы Первой мировой войны здесь произошло первое в истории танковое сражение.

Наш путь лежал через Балом и Перонну. Последний городок пострадал достаточно сильно. По только что возведенному саперами мосту мы перешли через реку Сомму, после чего был объявлен большой привал – требовалось пропустить различные колонны саперных и других воинских частей, в которых срочно нуждались наши войска на фронте. Я решил воспользоваться предоставленным нам временем и осмотреться. В ходе прогулки мне случайно попалась французская заправочная станция, а немного в стороне – французский военный грузовик.