Седьмое небо - стр. 3
Оля приходит в девять. Я расцветаю и с радостью вручаю ей цветы: я так долго ждал этого момента! Она немного холодна, потому что за пару недель с нашей последней встречи слегка отвыкла, да и к тому же запыхалась с дороги. Она находит в холодильнике две бутылки шампанского и тут же начинает ругать себя за то, что приехала на машине. Я с улыбкой развожу руками, намекая на то, что впредь она может быть предусмотрительнее. А она упирает руки в боки и сообщает, что послезавтра приедет ко мне на велосипеде, и мы будем напиваться. Я не против. Я затискиваю её в объятьях и покрываю поцелуями. Я ждал этой встречи очень долго.
Спустя час мне звонит Тинка – её подруга. Я поселился на два этажа выше неё, чтобы она стала нашим прикрытием. Я зову её в гости и она поднимается к нам. Наша прекрасная троица снова в сборе: одна когда-то была почти брюнеткой, другая почти блондинкой, и третий, слава Богу с никогда не крашенной шевелюрой, я. Мы делаем памятные фото и отправляемся пить на балкон.
Когда Тинке начинают звонить и она покидает нас, скрывшись в глубине моей единственной комнаты, мы с Олей остаёмся на балконе одни. Я впиваюсь ей в губы и прижимаю её к себе. Мы беспорядочно щупаем друг друга руками, и я иногда отвлекаюсь, чтобы не обделить вниманием губ её шею. А когда мы вновь сливаемся в поцелуе и добавляем страсти, она начинает дышать тяжело. Я чувствую её уверенность и возбуждение. Она вернулась.
Про вторник, 10 июля
После жаркого воскресного вечера Оля не заставила себя долго ждать: она приехала на велосипеде на сутки раньше обещанного срока – во вторник в пять. Я с балкона увидел, как она в оранжевой майке катит к моему дому.
На этот раз мы целовались сразу и много. Много обнимались на балконе, много пили шампанское. Неожиданного сильно расслабились и пошли валяться на диван, глядя друг на друга и вдыхая аромат кожи и волос. Я обнимал её нежно-нежно и гладил, не в силах оторвать глаз. На каком-то моменте мы сорвались в затяжной и страстный поцелуй, и я снова почувствовал, каким сильным стало её дыхание. Немного повозившись, она сорвала с меня французские шорты и спустилась вниз. Я улетел на небеса.
В тот вторник мы очень долго целовались в прихожей, когда я отпускал её домой. И дальше полчаса сидел как на иголках, пока она туда шла. Я не удержался и выяснил через девчонок, пришла ли она домой, и только потом лёг. Это очень противное чувство, когда не можешь позвонить женщине. Не можешь узнать в порядке ли она, не можешь пожелать ей спокойной ночи. Не можешь проводить её, потому что она идёт к мужу. К себе домой.
Да, это тот момент, о котором я не догадался сразу вам сказать. Для меня этот факт известен и очевиден, и именно он определяет трагику и сложность нашего с ней романа. Но вы не могли об этом знать. И теперь всё встанет на свои места: и наши эмоции, и наши разлуки, и наши порывы, и наличие времени на этот дневник. Был бы он вообще написан в здравых и счастливых отношениях без преград? Навряд ли. Я бы занимался ими самими.
А наши отношения начались более чем за полгода до этого дневника. И тогда я его не писал, хотя он смело бы потянул на небольшую книжку. Может быть, она ещё впереди: надо же мне рассказать вам, как и почему всё началось. А пока вернемся в тот вечер.