Седьмая Вода (часть 2) - стр. 20
– Сейчас нет на это времени, Васюнь. Но ты вот это запомни. Продолжим с этого же места, – пробормотал он, и от ломкой хрипоты в его голосе, и ожога на коже от губ у меня мощно содрогнулось все внутри, в самой что ни на есть примитивной жажде, отрицать которую уже просто не выйдет. – А сейчас давай-давай, а то мало не покажется!
Я смутилась аж до удушья и попыталась найти столь спасительный гнев на Арсения за эту его самоуверенность и собственную идиотскую способность совершать в его сторону шаги, с последствиями которых я потом не представляю, что делать. Что-то происходило между нами и даже скорее во мне, нечто сродни свободному падению с огромной высоты или, вернее, добровольному затяжному прыжку в бездну, и в этот раз судьба не собиралась меня щедро наградить парашютом в виде извечных злости и обид. Их просто не нашлось ни в едином закоулке души, а шевелиться действительно нужно.
Арсений скинул с себя оба рюкзака, снял пропотевшую насквозь футболку и кинул ее прямо мне в руки, а сам убежал куда-то, ловко прыгая по огромным замшелым валунам. Тем временем я послушно вывалила на землю все наше скудное имущество: кайт и насос для него, цветастую одежду Сени для каталки, планку со стропами, гидрик, аптечку, какую-то непонятную штуковину, больше похожую на ключ, но только без характерных бороздок и зазубрин, и большую эмалированную кружку. Да, негусто.
Минут через десять вернулся Сеня с охапкой длинных мохнатых веток и, нервно глянув на небо, бросил мне:
– Васюнь, возьми в кармане бордшортов стропорез – ножик такой небольшой складной – и попробуй настругать хотя бы горсточку щепок или даже стружки вот из этой дровеняки. Только, пожалуйста, аккуратно – нож острый.
Он схватил насос, небрежно раскатал кайт и начал его быстро накачивать. Через минуту я не выдержала:
– Сень, мне страшно. И я не понимаю, для чего эти щепки, ветки... А из-за этого становится еще страшнее.
Не отрываясь от своего дела, Арсений одарил меня улыбкой, в которой не было и тени насмешки, и постарался объяснить в двух словах:
– Тогда сперва расскажу, чтобы не боялась того, что мы с тобой делаем. Я накачиваю поперечные баллоны змея, потом свяжу его стропами и сделаю что-то вроде надувного матраса, чтобы на нем можно было лежать. Скалы еще не прогрелись, они и летом-то не бывают теплыми под утро, а уж в мае так тем более. А тебе простывать нельзя. А от дождя мы с тобой спрячемся во-о-он в том полуразрушенном дольмене, видишь? – Сеня кивнул куда-то себе за спину.
Обернувшись, я только сейчас внимательно рассмотрела, что то самое нагромождение камней на вершине взгорка – не что иное, как дольмен, с расколовшимся и накренившимся центральным камнем с характерным круглым «оконцем», пролезть в которое мог, наверное, только небольшой зверек, типа енотов, в изобилии водящихся в этих местах. Зато теперь в образованную отколотым куском плиты щель мог залезть не самый упитанный человек.
– А щепочки нужны на растопку, хочу успеть костерок развести, хоть небольшой, кипяточку сообразить, чтобы согрелась. Теперь не так страшно? – Он, наконец, отсоединил насос, схватил планку с аккуратно замотанными на нее стропами и резкими движениями начал их разматывать. Выбрав парочку, он собрал разложенный кайт гармошкой и принялся его обвязывать. Видя, что Арсений нервничает и закусывает губу при каждом новом порыве свеженького ветерка и очередного глухого раската, с каждым разом становящегося все более отчетливым и громким, я постаралась тоже ускориться, и через несколько минут на плоском камне передо мной лежала горка сухих щепок и стружек. Между тем мой «горец» уже утащил скомканный, наспех связанный кайт в укрытие, расправил его на уложенных на ровном каменном полу ветках, кое-где подтянул стропы, чтобы между наполненными воздухом баллонами не оставалось больших зазоров, и у него действительно получился практически надувной матрас, по крайней мере, на первый взгляд выглядевший вполне удобным, насколько это позволяли условия. Сеня тут же выскочил, огляделся, схватил несколько ровных плоских камней и тоже затащил их внутрь.