Седьмая версия - стр. 17
Едва мы срезали замок с двери, вернее, вырезали его аккуратным полукругом, как где-то вдалеке тесно заставленного, но довольно обширного помещения что-то загремело, зашуршало… Словно огромная крыса пробежала по складу и забилась куда-то в угол…
– Самойлов! – крикнула я в темноту. – Выходите! Не бойтесь… Вы же мужчина… Вы даже не знаете толком, что случилось там, наверху… Вы боитесь только своих мыслей об этом… А от мыслей не спрячешься даже здесь, в темноте. Вы же сами уже убедились в этом… Выходите… Не заставляйте нас искать вас и ловить, как нашкодившего мальчишку… Вы – капитан. Ваше судно еще на плаву и вы должны за него отвечать…
Нет, мне не удалось его уговорить и сам он к нам не вышел, но он не прятался, а сидел и слушал, что я говорю… Григорий Абрамович почти наткнулся на него, когда, повернувшись, выхватил лучом фонарика покато опущенные плечи и запрокинутую назад голову. Самойлов сидел у стены, прижавшись к ней затылком и закрыв глаза… Он был жив, но бледен, словно покойник…
– Здесь он! – крикнул нам Грег, и через несколько секунд Самойлов уже сидел в перекрестье четырех фонарных лучей…
Он открыл глаза и дико заозирался по сторонам. Тело его напряглось, руки задрожали. Капитан был очень сильно напуган…
– Уберите свет! – сказала я резким тоном, и сразу же три луча метнулись в стороны, а мой сполз немного вниз, не ослепляя сидящего на полу капитана.
– Вы Самойлов? – спросила я его, хотя почти не сомневалась, что это он и есть.
– Я был капитаном… – пробормотал он. – Я почему-то не умер вместе со всеми… Никого не осталось… Все умерли… А я решил остаться в живых… Я не понимаю, как я посмел… Это недоразумение… Все сложилось так неудачно… Это бесполезно…
– Успокойтесь, Самойлов, умерли не все, – перебила я его, сама недоумевая, как мог факт так и не увиденного им события так сильно подействовать на человека, что привел его психику в нерабочее состояние… – Вы же не видели еще того, что наверху произошло…
– Нет! Нет! – закричал он вдруг. – Я не хочу этого видеть! Я знаю, что там! Я не хочу… Я долго об этом думал… Я не могу этого видеть… На борту оказалось слишком много пассажиров… Я все видел уже – только что, когда сидел с закрытыми глазами…
– Когда же успели вы долго об этом думать, – машинально возразила я ему. – Вот теперь действительно придется думать долго, за всю жизнь, наверное, не передумаешь…
Вряд ли я стала бы его утешать, в конце концов, его жизни опасность больше не угрожала, самоубийство мы ему теперь совершить не дадим, а сидеть рядом и гладить его по головке – с трудом представляю, чтобы такое входило в обязанности психолога…
Я не успела до конца сформулировать свое решение в отношении найденного нами капитана, как нас всех пятерых ослепил мощный луч переносного прожектора, и в складе стало светло, как на пляже в солнечную погоду. У входа стояли пятеро автоматчиков в защитного цвета форме, а в нашу сторону направлялся Краевский. Прожектор слепил глаза и заставлял прикрывать их рукой, видно было плохо, но я не сомневалась, что это тот самый фээсбэшный полковник с плохо скрытым комплексом неполноценности…
– Почему я второй раз сегодня застаю вас за деятельностью, которая является нарушением межведомственных соглашений о компетенции силовых структур? – резко начал он опять что-то вроде лекции о правах и обязанностях, а я подумала, что, наверное, только автоматчики сдерживают сейчас нашего Кавээна…