Сделка на семью. Тайная наследница - стр. 40

— Могу, — ухмыляется, — но они пусты, Вера.

Я никогда не боялась Борна так, как сейчас. Одно неловкое движение или слово — и Рафаэль добавит что-нибудь в контракт. Это бесчеловечно и жестоко. Я чувствую себя ужасно, проданной вещью, так больно мне еще никогда не было. Так просто нельзя.

Меня затрясло, а страх за собственное будущее одурманивает. По правилам договора, я вынуждена находиться в особняке Борна полгода.

Выдергиваю из органайзера на столе шариковую ручку, на что Рафаэль тоже тянется за ней на рефлексах, но в последний момент передумывает меня останавливать.

У меня перед глазами словно туман, ничего вокруг не замечая, царапаю на контракте слова, лишь бы заполнить пустые строчки.

Борн за мной внимательно наблюдает.

Поняв, что Рафаэль не собирается отнимать оригинальный контракт, мне становится чуточку легче. На смену дичайшему страху во мне просыпается обида. На него, на Андрея.

— Письменный гарант о сохранности твоей жизни, серебристый кабриолет, — хмыкает Борн, комментируя некоторые строчки, — да у тебя зверские аппетиты.

— Я сейчас еще пункт о выручке напишу. Пятьдесят процентов с продаж в твоей лавке! — выпаливаю от обиды.

Рафаэль резко подается вперед и все-таки забирает лист:

— Довольно.

— Хорошо, — трясущейся рукой придерживаюсь за стол и встаю.

Терплю на себе взгляд Рафа, от него внутри все будто покрывается коркой льда.

Я ни о чем не жалею. Хотя нет — жаль, что я не успела заполнить последние три строки.

10. Глава 10

На следующий день я сижу в комнате на пуфе и расчесываю волосы. Скоро должны приехать навестить нас Диана с Андреем. Борн остался дома, разгуливает по владениям и раздает указы своим многочисленным слугам. Снежка увязалась за ним хвостиком, посчитав, что сидеть с мамой в четырех стенах скучно.

Фоном по телевизору крутят какую-то мелодраму — я не вникаю в суть. Однако серия прерывается новостной передачей. Сначала я не прислушиваюсь, о чем вещает телеведущая, пока не звучит следующее:

— В Якутске совершено зверское нападение на бизнесмена Арылхана Капчиева. По сообщениям очевидцев, трое неизвестных подстерегли Капчиева во дворе и жестоко избили. Не довести расправу до конца им помешал случайно проезжавший полицейский патруль. Сейчас бизнесмен находится в реанимации. Его состояние оценивается как тяжелое.

Гипнотизирую глазами ведущую, ее слова звоном отдаются в ушах.

В мыслях отчетливо всплывает наш вроде бы безобидный обед в гостях у Борна в тот день, когда мы с дочерью приехали забирать телефон. Мне кажется, что именно об этом бизнесмене тогда говорил Борн.

В комнате вдруг резко перестало хватать кислорода и будто стало жарче. Отбрасываю расческу и вскакиваю с пуфа.

Я здесь, а где моя Снежка?

Сердце колотится в груди, бегу из комнаты.

— Снежана! Доченька, ты где? — кричу.

Быстро пролетаю свой этаж. Спустившись на второй, продолжаю звать дочь. Кто-то из слуг подсказывает, что Рафаэль и Снежана в гостиной. Несусь туда, не чувствуя опоры под ногами.

— Снежка!

— Я ту-у-ут! — раздается ее голосок.

У меня сбивается дыхание, когда нахожу дочь. Прибежав в гостиную, чуть сгибаюсь, жадно глотаю воздух, будто осилила марафон.

Раф расположился в кресле. Перед мужчиной овальный журнальный столик, на котором рассыпаны разноцветные камни. Возле противоположного конца стола замерла недоуменно Снежка, смотрит на меня большими глазами.