Сделай, что сможешь. Новые горизонты - стр. 50
– Нет у него здесь знакомцев.
– Да хрен с ними! Он ведь может и без остановки проследовать. Ты об этом подумал? Похоже, нет. Ох, Кузьма, рискуешь! Как ни крути, один ты почти наверняка всю затею провалишь – и злыдня чиновника упустишь, и про жену не узнаешь. А вместе у нас есть шанс… Поверь. Есть.
– Мальчишки за мной следили?
О! Да ты, мужик, умом не обижен. Сообразил, откуда наши сведения.
– Ну, ты же понимаешь: после угроз Кожича мне пришлось вас искать и выяснять, кто вы такие.
Тихий размышлял ещё с минуту, мы молча ждали. Потом, решившись, бросил пробный камень:
– Таким людям, как Пётр Иванович, не стоит жить.
– Мы полностью с тобой согласны, – поддержал я его.
– Если узнаю, где жена, он и дня сверх того не проживёт.
Я постарался улыбнуться покровожаднее:
– Да мы не возражаем.
Судя по его глазам, мы договорились.
Как зарождаются сговоры или заговоры? Да по-разному. Наш, например, родился в довольно чистенькой сапож ной мастерской, и всё потому, что трое посчитали жизнь четвёртого вредной и опасной для собственных жизней. Конкретных планов мы не строили, не до того пока, но определённые шаги по организации встречи заезжего гостя наметили. Кузьма попытается выведать точную дату отъезда городничего из Канска, а также как он проследует через Красноярск – с ночёвкой или без, а я займусь поиском места для засады на московском тракте и изучением красноярских гостиниц на предмет незаметного проникновения в них посторонних людей. Обсудить общий сбор сведений собрались через три дня.
Распрощались по-доброму, и мы с Софой ушли. Сели усталые в бричку и покатили домой.
По дороге, обдумывая прошедшие переговоры, я решил высказать беспокоящую меня мысль:
– Софа, мне кажется, Кузьма слишком много с нами откровенничал. Ты не переусердствовала с воздейст вием?
– Нет.
Хм, как-то категорично она отвечает. Попробуем зайти с другой стороны.
– Если он догадается о твоих способностях, то…
– Александр, поверь, у него нет причин строить такие догадки.
– Но…
– Он пребывает во мнении, что лишь подтвердил сведения, добытые тобою у замученных варнаков, служивших Потешко.
– Замученных?
– Я думаю, он представляет себе это именно так.
Вот умеет Софочка с панталыку сбивать. Замученных. Надо же. Хотя как ещё, по мнению Кузьмы Тихого, я смог бы выдавить информацию из разбойников? Только замучив их до смерти, и никак иначе. М-да, вот такой я страшный и непредсказуемый душегуб: захочу – помучаю, захочу – просто пристрелю. Молодой отморозок, в натуре. То-то он на меня в конце разговора так уважительно посматривать стал.
– То есть Кузьма сейчас уверен, что мы почти всё знали до прихода к нему?
– Да.
– И он нам ничего нового не рассказывал?
– О варнаках – самую малость, в основном же о канском городничем.
Ах, какая умница наша старшая. Хитро она стрелки перевела, теперь и волки сыты, и овцы как бы целы. Мы наконец-то владеем надёжными сведениями, а Кузьма считает себя к этому особо не причастным. Эх… и что бы я без неё делал? Выбивал бы показания по старинке? И конечно, упустил бы усатого чиновничка.
Захотелось выразить Софе свою признательность, поблагодарить от всего сердца. Повернулся к ней да так и замер с полуоткрытым ртом. Ёлы-палы, Сашок, а красавица-то наша вымоталась донельзя. Сидит вся какая-то… потухшая, слегка сгорбилась и отрешённо рассматривает проплывающие мимо дома, а в глазах… пустота.