Сдавайся, детка - стр. 21
– Я еле уговорила ее замки не менять, – откровенно меня жалея, отвечает сонная Галя, потупив взор.
– Но с чего такие резкие перемены? – голос дрожит, потому как я не представляю, что мне делать дальше. Ладно бы еще утром, но посреди ночи!
Растерянность сковывает окончательно и по моим щекам едва не текут слезы, а взгляд упирается в сумки, что стоят в коридоре за спиной Галки.
Надо же… спасибо, что позволили хотя бы их забрать!
– Не знаю, она даже деньги вернула, остаток, – добавляет соседка и протягивает мне три смятые купюры.
А меня мало интересуют деньги в этот момент, моя голова раскалывается от одной лишь мысли: почему, черт подери? Хочется задать вопросы Клавдии Михайловне, но я только раздуваю щеки, как хомяк, и обещаю себе, что побеседую с ней обязательно, но завтра. Несмотря на подавленное состояния и злость, что потихоньку начинает накатывать волной, все же отдаю себе отчет: ругаться в такой час не стоит. Бабуля она впечатлительная, может еще и участкового вызвать, тогда и Галка, скорее всего, останется без крыши над головой. А у меня еще имеется совесть, потому и подставлять подругу не желаю.
– Знаешь, – поскребла Галя бровь, зевнув устало, – не связывайся ты с ней. Лучше забудь, понимаю, что неприятно, но… – обнимает меня соседка, прижав к себе, шепча зловеще на ухо, – все так быстро, словно ее кто-то заставил.
– Любишь ты искать во всем подвох, – качаю головой, а у самой под ребрами становится мерзко.
– Вызвать тебе такси? – напоследок интересуется она, словно ждет, когда же я подхвачу свои пожитки и исчезну из ее поля зрения.
– Не надо, – пожимаю плечами, сама до конца еще не зная, куда направлюсь.
Ночь за окном непроглядная. К вечеру еще погода начала портиться и небо грозит пролиться дождем на город. Я-то торопилась, бежала по мостовой, предвкушая, как встану под горячий душ, а после укутаюсь в мягкое одеяло, но получилось все вон как.
– Позвони Артему. Он тебя не бросит на улице, как бездомного кота, – в спину кидает мне Галя, а я только вздыхаю тяжело, понимая, что Кирсанов со своим предложением, кажется, был очень кстати днем.
Теперь-то у меня точно нет выхода и придется переезжать, но… Его родители и так не были всегда в восторге от меня, а тут… заявиться ночью к нему тождественно еще ниже упасть в глазах его семьи. Потому я просто устраиваюсь на лавке возле подъезда, упираясь макушкой в ствол старого тополя.
В воздухе пахнет предстоящей грозой, где-то на западе видны зарницы и хочется скулить от осознания тупика.
Конечно, на карточке у меня имеется сумма на экстренные случаи, но вряд ли я рассчитывала, что в ближайшее время мне предстоит решать квартирный вопрос, оттого и становится еще печальнее.
Ветер начинает трепать волосы, врывается под одежду, пронизывая порывами. Я сильнее запахиваю джинсовую куртку, утыкаясь носом в воротник.
Уже и сил плакать нет. Да и ощущение, что это все дурной сон. Вот пройдет немного времени, и я проснусь. Ущипну себя и пойму – приснилось.
Только стрелки бегут, небо больше затягивает тучами, а я все никак не просыпаюсь, как бы не впивалась в ладошки ноготками.
Наверное, поэтому, ощущая себя никем, даже не вздрагиваю, когда за спиной раздается такой знакомый голос Кирсанова-младшего.
– Ты решила устроить распродажу или просто собираешься избавиться от хлама?