Счастье в запретном - стр. 16
Назгал пожал плечами. Пусть не пытается отвлечь его пустыми разговорами.
– Чего тебе, старик?
– Ты искал убежище, ты его получил. Не для того ли ты пришел в храм?
– И часто ты демонам убежище здесь устраиваешь? Знают об этом простаки?
Священник покачал головой, отодвинул табурет от стола и осторожно сел. Шерстяная ряса не могла скрыть его разбухших коленей. Ноги не сгибались полностью, ему не удалось спрятать корявые пальцы стоп под столом. Убрать это уродство с глаз долой.
Это мясо давно протухло. Назгал не стал бы его использовать даже для грибницы.
Дшина протянула пустую миску, но никто ее не забрал. Назгал и священник обменивались пустыми взглядами, словно испытывали волю противника.
– Да перестань ты! – она поставила миску на пол. – Помог и все. Что с того?
– Никто так не поступает.
– А я – поступил, – возразил священник.
И впервые улыбнулся. Улыбка омолодила его лицо, появившиеся морщины ничуть его не старили. Внутренний свет пробивался сквозь бледную кожу. Так мог бы радоваться проклятый, вырвавшийся наконец-то из болотного забвения.
– А если о том узнают общинники?
Назгал словно угрожал – вот сейчас выйду и скажу, что это ты скрываешь нас от праведного суда. Тогда три трупа достанутся деревенским, придется искать три перекрестка и тратить больше священного железа, чтобы пригвоздить проклятых к их могилам.
– Со временем узнают, как вижу, ты не собираешься покидать нас?
– Нет. Здесь уютно и достаточно пищи. Беда только одна…
– Какая?
– Много людей.
– Тогда возвращайся в то место, из которого явился. Где подобные тебе воспринимаются спокойно.
– Да кто ты такой?! – Назгал вскочил на ноги. – Уж не слуга ли Езжнана?! А сам в рясу обрядился! Каков!
Священник покачал головой и просто ответил, что не является слугой Первого врага. Услышав истинное имя Первого врага, он не поморщился, не отшатнулся, не стал читать молитву, отвращающую зло. Назгал намеренно употребил это имя, пытаясь расшевелить странного покровителя. И ничего не вышло.
– Ведьмам что ли служишь? – спросил Назгал.
– Сядь, расслабься. Отвечая на твой вопрос – нет, не служу. О каких ты ведьмах упоминаешь?
– Вот на вопросы мои ты не ответил, – ворчал Назгал.
Он вообще ничего не понимал. Поразился тому, что так близко от убежища нашелся человек, играющий в те же игры. Не похоже, что он член тайного культа. Тогда зачем все это?
– Принести тебе одежды? – спросил священник.
– Сиди уж, а то рассыплешься.
– Мне не в тягость. Общинники приносят мне много ткани, готовых рубах. Все не успеваешь сносить.
Он вздохнул, будто внимание крестьян его угнетало.
Прицепился к одежде, как клещ. Не стряхнуть. Назгал отмахивался от предложений, но священник все равно поднялся и ушел. Вернулся с кипой ткани. Обычная, грубая материя. Не похоже на то, что производят ведьмы.
– Тебя так смущает нагота? – Назгал покачал головой.
Одежду он взял, положил рядом.
– Мы рождаемся и умираем в таком виде, – ответил священник, – мне часто приходится видеть… это.
– Но? – Назгал нагнулся вперед.
– Но ты носишь кожу, как одежду. Не чувствуешь себя беззащитным.
И он хотел узнать, в чем тут секрет. Так его понял Назгал. Объяснять, что никакого секрета в этом нет, парень не хотел, а пришлось. Не для священника – тот все равно не жилец, а для девушки.
Прожив некоторое время с ведьмами, Назгал понял, что нагота важна простакам. Это для них нагота – культ. Для ведьм это просто форма существования. Так же естественно, как дышать. Одежду они делали, но не для себя или своих спутников, а для общения с внешним миром.