Счастье в огне - стр. 15
У машин происходило что-то непонятное. Солдаты оттеснили от ближайшей машины людей, тащивших какие-то узлы, а «колобок», размахивая руками, что-то кричал лейтенанту. Костик взял Варю за руку и потянул за собой. Протиснувшись ближе к машинам, они смогли услышать то, от чего по их потным спинам побежал озноб.
– Я Вам говорю, необходимо срочно погрузить государственное имущество! – голос «колобка» высокий и резкий врезался в толпу.
– А я говорю, у меня приказ – реквизировать любой транспорт для отправки снарядов, – пытался перекричать его немолодой уже лейтенант.
– Машины приписаны к Крайисполкому! У меня путевки!
– А у меня боеприпасы! Боеприпасы! Слышишь, ты!
– Немедленно отойдите от машин! Я буду жаловаться!
– Да понимаешь ты, или нет! Надо отправлять снаряды! Фронт…
– Вот именно, фронт! Фронт приближается, а имущество не эвакуировано! – «колобок» принялся отталкивать лейтенанта.
Толпа заколыхалась, а затем расступилась, пропустив в эпицентр скандала человека лет тридцати с погонами капитана. Его серые глаза, имевшие какой-то стальной оттенок, обежали участников свары.
– Что здесь происходит? – его спокойный и уверенный тон заставил обоих участников скандала немедленно к нему повернуться, – Лейтенант, что за вид? Почему пуговица расстегнута? Доложите по форме!
Лейтенант немедленно вскинул руку к пилотке:
– Товарищ капитан! Лейтенант Сергеев! Имею приказ о доставке любого транспорта на вокзал для немедленной отгрузки боеприпасов и отправки их к линии фронта, – одной рукой он пытался застегнуть верхнюю пуговицу, другой – одернуть гимнастерку. Его раскрасневшееся лицо выдавало растерянность и усталость от бессмысленного, как ему казалось, спора. Рука капитана взлетела к фуражке. Но тут же раздался визгливый голос «колобка».
– Это не любой транспорт! Не любой, говорю я вам! Это машины крайисполкома, и будут использованы для эвакуации государственного имущества! Они и так опоздали на четыре часа! Нам немедленно надо грузиться!
Толпа замерла, прислушиваясь к разговору. Не смотря на усталость, люди не расходились, ожидая окончания спора, суть которого никак не усваивалась, не хотела восприниматься: эвакуация… боеприпасы… линия фронта – все это вроде бы было отдельными словами, но сливалось во что-то единое, вызывающее ужас и растерянность.
– Это что ли государственное имущество? – капитан поддел носком сапога один из узлов, сваленных на тротуаре. «Колобок» метнулся к узлу:
– Аккуратнее, там посуда, сервиз.
Капитан хмыкнул, и повернувшись к солдатам резко бросил:
– Разгружайте! – и, обращаясь к водителям, – Поступаете в распоряжение лейтенанта Сергеева.
– Не имеете права! Вы не имеете права – «колобок» задыхаясь продолжал наскакивать на военного, уже понимая, что проиграл.
А лейтенант тихо, отрывисто заговорил, отвечая на вопрос старшего по званию:
– Три эшелона с боеприпасами… разгружаются круглосуточно… весь транспорт задействован… сюда раненых – обратно снаряды… положение тяжелое…
Варя умоляюще взглянула на Костика, как бы прося, чтобы он опроверг все услышанное ими, чтобы как-то успокоил, сказал, что все это не правда. Но Костик отвел глаза, взял девушку за руку и потянул за собой.
Выбравшись из толпы, они медленно пошли мимо Универмага по улице Мира. И только когда смолк шум толпы, Костик остановил Варю: