Счастье Кандида - стр. 37
Если вы подумали, что магазин с тех пор остался без посетителей, то вы здорово ошиблись. Те, кому требовался товар – а как проживешь без писчей и оберточной бумаги, без детских игрушек, без стержней, тем более – без капиллярных стержней? – довольно успешно залезали наверх по этому трапу. А чтобы не скользить, надевали ботинки с металлическими вибрамами или шипованные ледоходы, а некоторые цеплялись за трап ледорубами, отчего вскоре эвакуационный трап спустил и пришел в полную негодность.
Кент в это время вел уже совсем другую жизнь. Ежечасно и даже ежеминутно у него появлялись новые деньги от майнинга; он решил, что соседям следовало бы помочь, и заказал для них новую металлическую лестницу, заказал инкогнито, конечно, – парадный вход с Кавалергардской с бронзовыми перилами, шарами и другими респектабельными наворотами.
О себе он тоже не забыл. Пробил проемы для входа и окон по обе стороны его нового жилья – во двор и на Кавалергардскую. Выгородил помещения для туалета, душевой, кухни, коридора, гостиной и двух спален. Почему двух? На этот вопрос он и сам бы не смог ответить. На всякий случай, наверное. Заказал простенькую сантехнику. Обычную – ни разу не компьютизированную. Полный совок – восьмидесятые годы прошлого века. Эдакая застарелая привычка бомжа – экономить на всем. Мебель он привез тоже самую малобюджетную – из знаменитого на весь мир дискаунтера Айкью. Мебель для высокоинтеллектуальных людей, для которых важнее высокие тайны мира, чем прочность и удобство обстановки. В общем, он с восторгом осваивал обычную жизнь владельца обычной жилплощади. В принципе, скромный девайс, подаренный ему Шародеем, вкупе с волновой накачкой его энергией из бездонных запасов вакуума позволил бы Кенту вести и более шикарную жизнь, но он пока еще не был к этому готов – по своей психологии он все еще оставался бомжом. По-прежнему часто заглядывал на помойку и находил так множество всяких полезностей.
У Кента была страсть к валидации. Найти сломанную вещь, попытаться отремонтировать ее или приспособить для чего-то другого.
Там, например, он нашел отслуживший свой век шкаф из темно-коричневого ламината. Взял для прихожей. Что-то подрезал, что-то состыковал, шкаф для прихожей в целом получился.
Воспоминания об эпохе «развитого социализма». Может, и зря старался. Ну, пусть пока так. Потом все менять придется – и мебель, и сантехнику… Да, наверное, и квартиру. Пусть пока такой шкаф… Но есть существенный недостаток. Пары эпоксида бьют из торцов ламината. Да что бьют – они светятся, свистят и ядовитыми грязно-желтыми струями изливаются в атмосферу его обновленного жилища.
«Нет, это не годится. Я же собираюсь привести сюда мою суженую. Теперь вроде все есть для жизни. Но пары эпоксида и прочих формальдегидных смол – это так несовременно и к тому же довольно вредно».
Кент не был бы Кентом, если бы он что-нибудь не придумал.
Пошел в оранжерею Ботанического сада, взял с собой крошечный водяной пылесос, установил в нем режим циркуляции воздуха и засунул в самые густые цветочные заросли – хлорофитума квазимарсианского, пеларгонии сверхестественной и, естественно, глоксонии особофиолетовой псевдозонтичной. Пыльца, запахи, цитрусоэфирные и гераниевые масла, ментол и терпетилло, убивающие стрептококки и стафилококки, а также прочие вещества, выделяемые подобными растениями и поглощающие формальдегидные смолы, – все это не прошло мимо водяного фильтра пылесоса и максимально насытило его водный раствор.