Счастье измеряется в хвостах - стр. 8
Я готова была отдаться Этой на субботнее вычёсывание, только бы они вышли из-за этой дурацкой двери и снова стали жить в моей квартире. Скучно без них. Следить не за кем. Кусать некого. Мурчать (иногда) некому…
И они вернулись. Вылезли из-за двери, зашуршали пакетами-чемоданами. Засюсюкали… Я была – кремень. Виду не подала, что соскучилась, хотя внутри всё трепетало. Пусть знают, что они тут никто и звать их никак.
Вот так и живу. Много думаю. Воспитываю своих необучаемых приживал. Страдаю от их тупости. Позволяю себя любить и немного люблю их. Что поделать – особе королевской крови простительна небольшая слабость.
Вчера была пятница, но Эта почему-то осталась дома. Мне это сразу показалось странным. Глядя на то, с каким приподнятым настроением она вскочила с кровати в пять утра, я поняла – грядёт страшное. Будет вычёсывать.
Забиться под стул мне не удалось, так как она, заблаговременно изолировав меня в ванной, схватила меня на руки. Ну, началось: «мур-мур-мур», «киса-киса», и всё такое… вроде как демонстрирует мне своё почтение. А на самом деле – шасть на балкон! Там уже москитная сетка убрана, окно совершенно открытое… Сердце у меня прямо остановилось. Я поняла, что близится моя еженедельная смерть.
И тут я вспомнила, что Эта боится моего «Ш-ш-ш-ш!», особенно если подключить оскал зубов и поднять лапу с когтями. Тем более, что когти уже успели отрасти и заточиться. Я так и сделала! Но Эта только раззадорилась. Поддала мне слегка по филейной части и крепче схватила за холку.
А за завтраком я узнала, что они хотят собаку…».
Глава 4
Я – Куба
– Мама, расскажи, как я родился! – попросил Куба, устраивая себе гнездо в кровати под моим боком.
Щенок ткнулся своим мокрым носом мне в плечо и вопросительно заглянул в глаза. Я отчётливо услышала детский голос, задавший мне такой забавный вопрос…
За окном была гроза, молнии метались из стороны в сторону, от грома закладывало уши. Куба боялся грозы, и мы с мужем брали его к себе в постель в такие ненастные ночи. Удивившись, но не подав виду, я обняла своё пушистое сокровище покрепче и начала свой рассказ.
– Жили-были твои папа и мама, они встретились и поженились, а потом родился ты. Что тут рассказывать?
– Но вы же люди, а ты сказала, что я не человек.
– Твои папа и мама были собаками, очень красивыми собаками. Они есть и сейчас. Эля – это твоя мама. А твой папа живёт в Ялте, он очень красивый и сильный большой пёс.
– А вы с папой?
– Мы тоже твои родители, но человеческие. Так уж принято – человек берёт собаку, чтобы она у него жила и чтобы им всегда быть вместе.
– Расскажи…
И как вот попонятнее рассказать дитю, что было, когда его ещё не было?
Как объяснить ощущение: когда у нас не было собаки – не было и нас?
Жили мы с мужем вдвоём. У Эдика – простого рабочего парня, электрика по профессии – имелись двое взрослых детей, которыми он совершенно справедливо может гордиться, внук подрастал. У меня – гуманитария по образованию – своих детей не случилось.
Наслаждались мы покоем и занимались друг другом. Замечательное времяпрепровождение для людей, которым уже за пятьдесят, правда?
И всё-таки хотелось ещё о ком-то заботиться… Особенно мне. Я без заботы прямо-таки несогласная жить вдвоём с мужем. Мне его одного мало.
У нас, конечно, кошка числилась в хозяйстве, но она – девушка самодостаточная, злобная и особой заботы не требует.