Счастье? - стр. 31
– А если она так от всего будет злиться, что тебе нравится?
– А мне ничего и не нравится, от чего она злится!
– А если понравится? – решил я прояснить вопрос до конца.
– Не понравится, – улыбнулся Славолюб. – Знаешь, я подкаблучник!
Если бы Слава заявил, что планирует операцию по смене пола, я, наверное, удивился бы куда меньше. Он, видимо, заметил, что его заявление произвело на меня неизгладимое впечатление, и решил внести ясность:
– Я до тридцати лет со всеми своими девушками воевал, отношения выяснял, кто главный, кто в доме хозяин, – и так, знаешь, это достало! Постоянная ругань, разборки и прочая гадость! Два раза разводился, а потом Нину свою встретил, влюбился, мне все нравится, она просто душка, если ей ничего против не говорить! И тут я понял: а не надо ей ничего против говорить! Надо просто делать, что женщина хочет, и она тебя будет любить! Дома будет тишина и покой… и прекрасные отношения!
Я покачал головой, все никак не в состоянии осознать то, что услышал. Выходит, опять прав Денис: вот и выработался у Славолюба условный рефлекс! Как же он должен был устать, чтобы вот так сдаться! Наверное, до недавнего времени я вел себя точно так же, только неосознанно – по-другому себя вести времени не было или желания…
Сперва за Славу мне стало невыносимо обидно. Как же так? Он ведь мужик! И вдруг так спокойно сдался! А потом даже сделалось слегка завидно: он ведь совершенно осознанно сделал выбор – так, наверное, крепостные крестьяне после 1861 года оставались у своих господ, просто они не мыслили другой жизни. А может, и правда так будет проще – ничего поперек не говорить: ни тебе ссор, ни ругани? За этими мыслями я даже не заметил, как проглотил обед и на автопилоте дошел до офиса, обмениваясь со Славой ничего не значащими репликами.
В пятницу я обедал вдвоем с Геннадием. За несколько предыдущих обедов, несмотря на то что на брудершафт мы не пили, я вынужден был перейти с ним на «Гену», он настоял.
– Ух, слава богу, эти курицы сегодня с нами не пошли, хоть можно пообедать спокойно, – сказал Гена, как только мы уселись.
– Они, наверное, то же самое про нас говорят, – усмехнулся я. – Будут свои девчачьи дела обсуждать: сумочки, платьица, косметика и так далее.
– Конечно, – скептично протянул Гена. – Этим они и нам уже все уши прожужжали! Наверняка говорят сейчас, кто с кем трахался, кто с кем собирается и кто кого хочет!
– Ну и пускай говорят, – пожал я плечами. Хотя узнать, кто из девушек кого хочет, было довольно любопытно. А может, меня?
– У мальчиков тоже есть о чем поговорить, – перешел Гена на доверительный тон.
Я рассмеялся:
– Неужели кто кого хочет?
– Не люблю говорить о том, чего хочу, предпочитаю это делать, – как-то слишком серьезно заявил Гена.
– Прямо здесь не получится! – язвительно хмыкнул я. – Некого. Если только официанток.
– Тут за углом есть замечательное заведение!
– Какое же? – Я изобразил на лице недоуменное выражение.
– То самое! Massage parlor[13], образно выражаясь, – заговорщицки улыбнулся он.
Я недоуменно на него покосился.
– Бордель! – чуть снизив тон добавил он. – Можно в продолжение обеда туда заглянуть, как-никак пятница сегодня.
Моя операционная система зависла. Вот так ни с того ни сего среди белого дня идти в бордель? Это было по меньшей мере странно, не к месту, как запивать виски простоквашей.