Счастье? - стр. 15

– И что?

– Что-что! Поверила, конечно! Еще извинялась, а я только за минет простил! А у тебя как?

– Нормально! – ответил я бодро и принялся рассказывать о своем офисном санатории, о куче свободного времени, об ощущении свободы и прочих переполнявших меня радостных чувствах.

Реакция Дениса меня не сильно удивила, слишком хорошо я его знал:

– Молодца, брателло! Рад за тебя, конечно, только пойми одно: настоящая свобода – это жить без начальника, а вставать без будильника. Вот когда сможешь себе это позволить, тогда и поговорим!

Тут мы пустились в длинный и нескончаемый диалог, длящийся у нас с Денисом, наверное, с тех пор как он покинул свой пост в «четверке». Он настаивал, что жизнь в корпоративном формате превращает человека в инвалида.

– Помнишь у «Ноля» песню про инвалида нулевой группы?

Я кивнул.

– Вот в таких инвалидов и превращает! Хотеть – хочет, а мочь – уже нет!

– Нет, дружище, это смотря с какой стороны посмотреть! Кто-то пропускает весь гнилой базар мимо себя и остается в норме. А кто-то начинает верить в то, что это и есть настоящая жизнь, и становится офисным зомби. Есть и такие, кто вовремя это просекает и сваливает к чертям, как я.

– Ты Ане скажи спасибо, – замотал головой Денис, – она ведь тебе всю плешь проела, чтобы ты валил оттуда скорее. Правда, у нее на этот счет интерес.

– И какой же?

– Не понимаешь? Чтобы ты под боком был! Она с тобой где познакомилась? В офисе, так сказать, в водовороте кипящей работы, а теперь, когда ее в этом офисе нет, вдруг какая другая красавица тебе под руку подвернется? А проекты ваши в разных Мухосрансках и Кислодрищенсках? Сколько ты там пропадал? Месяца по три?

Я снова кивнул. На одном тренинге учили делать вид, что соглашаешься, чтобы не вступать в конфронтацию.

– Ну вот! А что ты там делаешь? Непонятно!

– Но я ведь ее люблю! И Аня это знает!

– Знает! – с издевкой передразнил меня Денис. – Знает, что ты вроде как порядочный и сам к девкам первым не подкатишь! А если кто на тебя полезет, устоишь?

Я пожал плечами, мол, откуда я знаю, там видно будет, а потом на экране замелькали красные футболки MU, и разговор сам собой трансформировался в односложные восклицания, чередовавшиеся сентенциями типа «давай!», «красава!» и «ну что такое!».

Не успел закончиться матч, как у меня загудел телефон – пришла эсэмэска. Я даже не шевельнулся, не надо быть Нострадамусом, чтобы угадать отправителя и ее примерное содержание. Во всяком случае, там не окажется фразы: «Как ты, дорогой? Я скучаю». Скорее всего, на экране я увижу: «Долго еще будешь шляться?», или «Ты домой собираешься?», или в лучшем случае «Купи молока». Я глянул на часы: время было уже около десяти.

– Ладно, давай закругляться, – сказал я. Выслушивать Анин монолог на тему о месте семьи в жизни мужчины мне совсем не хотелось, тем более что знал я его наизусть, а принципиально новых положений в нем не появлялось.

– Что, тебе к ноге пора? – подмигнул Денис.

– Да нет! – отмахнулся я. – Просто, если я поздно прихожу, Кирюша может проснуться, – зачем-то принялся я оправдываться.

– Брось! Ты серьезно? А скажи-ка мне, Кирюша твой что, никогда не просыпается, если ты дома сидишь?

– Просыпается…

– А что случится, если ты придешь не в десять, а, например, в одиннадцать… или вообще не придешь ночью? Даже если ребенок проснется? Ну, это я гипотетически, так сказать!