Размер шрифта
-
+

Сборник Литклуба Трудовая – 2018. Четвёртая часть - стр. 8

Затем вскрывали ящик с новой аппаратурой, проверяли её нали-чие и комплектность согласно описи, устанавливали на место, проверяли работоспособность, производили настройку. После чего составлялся «Акт приёма-передачи», который подписывали мы, наши сопровождающие и командир батареи.

Загрузив ящик, со старой аппаратурой, на борт летели на новую точку. За ночь успевали побывать максимум на двух позициях ЗРК. К утру возвращались на базу.

С поставленной задачей мы справились за три месяца, и убыли в Союз.

Затем была учёба в калининской Академии, служба на Украине, увольнение в запас.

Но даже за тот короткий срок, который мне пришлось побывать в Афганистане, я многое увидел и понял, как тяжело было нашим вой-скам, в каких нечеловеческих условиях находились необстрелянные, не подготовленные как морально, так и физически молодые ребята в колоннах на марше, на блок-постах, во время проведения боевых операций.

Боевой опыт приходил со временем, но в Афгане этот опыт требовал слишком много крови…

И сейчас, через многие годы после вывода наших войск из Афганистана, очень горько осознавать, что всё это было напрасно. Можно было обойтись без этой войны, без этих десятков тысяч людских потерь, за которыми стоят молодые человеческие жизни, неродившиеся дети, слёзы и огромное горе близких и родных… Да и развал великого Союза начался с этой точки отсчёта…

Под впечатлением всего увиденного я написал стихотворение, ко-торое посвятил всем воинам-афганцам. Всем, кто был там. Чтобы люди не забывали те подвиги, которые совершили простые советские парни, находясь на чужой враждебной земле, выполняя приказ, выполняя интернациональный долг.

Я благодарен судьбе, что она дала нам возможность быть рядом с этими замечательными людьми, настоящими воинами, настоящими Героями.

Афган

В то время нас не выбирали,
В то время просто отправляли.
Кого бортом, кого в вагонах,
Долг выполнять перед народом.
Остались в памяти у них,
Глаза любимых и родных.
Руки дрожащих матерей,
В бой отправляющих детей.
Афган, Афган, песок и камень,
Твой первый и последний бой.
Афган, Афган, огонь и пламя,
И только боль, и только боль.
А пуля дура, не выбирает,
Ударить в сердце или камень.
Ах пуля, пуля, если бы ты знала,
Кого убила, кого порвала…
И перед боем все молились,
Что мы, что «духи», один чёрт.
Друзей погибших вывозили,
Машинам потерявши счет…
И санитарные палатки,
И раны выживших в бою,
Бинтов кровавые заплатки,
Забыть я просто не могу.
С кого спросить за эти муки,
Кто даст ответ или отчёт.
За что погибли наши дети,
Идя «За Родину – вперёд!».
А сколько без вести пропавших,
И неопознанных ребят.
Там на чужбине оказавшись,
Под скромным именем «Солдат».
Проходят годы, всё в забвенье,
Кресты, могилы и цветы.
И с сожаленьем вспоминаем,
«Тюльпана чёрного» черты.
Гранита мокрая прохлада,
Колонки надписи на нём.
Цветы, друзья и место встречи,
Всех тех, кто был там под огнем.

Валерий Кузаков

Валерий Кузаков в Чернобыле, 1988 год, Днепропетровск

Моя осень – восемьдесят восемь




О Чернобыльской командировке. За 25 лет прошедших стой поры многие впечатления сильно «полиняли», но попытаюсь вспомнить…

Командировался я в село Корогод. Приезжающим нас менять в ноябре 1988 года мы пели: «Приезжайте в Корогод и встречайте Новый год».

Числился я временно во временной воинской части 61453. Это был отдельный инженерный батальон специальных работ. Я был командиром третьей роты специальных машин с 16 августа по 18 ноября 1988 года. Вот именно теперь я сожалею, что не оставил дневниковых записей и других военных документов того времени.

Страница 8