Саврасы без узды. Истории из купеческой жизни - стр. 12
– Живем.
– Ну и отлично-с. Вы только посмотрите тогда, как я буду во фраке и белом галстуке за воротами стоять – от посланнического лакея не отличите. Ногу вперед, а голову кверху… Все дело в сноровке.
– Постой, постой… А голос? Мы так трафим – как в господских домах.
– Голос у меня, что твоя труба. Дозвольте сейчас крикнуть: «Карету графа Трусова!»
– Зачем же чужое имя? А ты рявкни так: «Карету Рублевкина! Семен, подавай!»
– Карету Рублевкина! Семен, подавай! – закричал лакей.
– Ох, ох, оглушил совсем! – замотала головой купчиха.
На крик прибежала горничная и остановилась в недоумении.
– Ну чего, дура, глаза выпучила? – сказал купец. – Пошла вон! Нешто ты Семен?
– Кучера Семена прикажете позвать?
– Пошла, говорю, вон! Голос ничего, – обратился купец снова к лакею. – Одно вот только: насчет телесного сложения меня сумнение берет.
– Насчет телесного сложения будьте покойны. Оно будет к лету. Купеческие хлеба – не господские.
– Ну, то-то. Ведь лакей – не кучер. Ему ватную поддевку под фрак не наденешь, подушку в брюхо не сунешь. Ты толокно попробуй есть. Ежели буду замечать, что полнеешь, – ливрею тебе с запасцем сошью, а нет, так уж не прогневайся: в шею.
– Заслужим-с. Супругу вашу сопровождать будем в лучшем виде. Мы к этому склонны.
– Да куда меня сопровождать-то? Я только в баню… а то сидьма дома сижу, – вставила слово купчиха. – Вот разве ко всенощной…
– Мавра Потаповна, не возражай, коли умного говорить не можешь, – остановил ее муж. – Ну а как же цена? Сколько тебе жалованья? – спросил он лакея.
– Керосин и свечи сами будете закупать? – задал тот в свою очередь вопрос.
– Это, брат, я завсегда сам закупаю.
– Часто ли у вас картежная игра бывает?
Купец покосился.
– Ты думаешь насчет драки? Нет, у нас насчет этого благородно, разнимать не придется, – сказал он. – У нас дом обстоятельный. Постукают по три рубля, да и разойдутся мирно.
– Нет, я не к тому-с. А что лакею от карт барыш, ежели по два рубля карты поставлять.
– За карты я себе на икру да на сига удерживаю.
– Себе? Помилуйте, да это конфуз. Вот уж в господских домах этого не делают.
– Не рассуждай, братец. Этого я не люблю. Ну да уж так и быть: будешь тело нагуливать, так я тебе за твое старание и карточный доход отдам. А в карты у нас играют каждую неделю.
Лакей задумался.
– Коли ежели без керосину и без свечей, то двадцать рублей в месяц и горячее отсыпное.
– Фю-фю! – просвистел купец. – Тяжело поднимаешь, авось домой не донесешь. Я думал, рубликов десять или двенадцать. У меня в лабазе молодцы по двадцати рублей получают.
– Молодцы нам не указ-с. Они без образования, а мы всякую деликатность знаем. Теперича у вас салфетка на тарелку блином кладется, а мы из нее сейчас конверт сделаем или пирамиду с рогами. Сортировка гостей тоже нам известна. Опять же, и насчет просителев: кого принять, кого в шею. Это мы тоже знаем. Я вам, сударь, такую методу заведу, что дом-то на графскую ногу поставлю.
– Ой?! А не врешь?
– Да уж будьте покойны. И супруге вашей расскажу, как с собой графини поступают. Пущай собачку заведут – совсем иная ступня у них будет. Какое вино после какой еды пить – это нам тоже известно.
– Ну, так вот что, Антиподист: ты за пятнадцать рублей на графский фасон заводку-то мне сделай. А что насчет горячего – у нас чаем хоть обливайся.