Сателлит - стр. 20

– Сат…. Каэр уже довольно долго не выходит из комнаты. Говорят, что он рыдает дни напролет. Проведаешь его?

– Угу… – черт. Горло дерет. Столько дней молчания даже меня подкосили.

– Ну вот и славно. Открывай глаза, и нужно тебя приподнять.

И все? Нет ни восторгов, ни окриков? Он просто принял то, что я ему ответил.

– Прин…

– Принцессу забрали люди Ноэля, с ним во главе.

– Куд…

– Очевидно, на их земли.

– Я…

– Ты…

– Дай… договорю… – слова с трудом даются. Будто в легких воздуха теперь меньше, чем обычно.

– Ну давай… давайте. Договаривайте.

– Что… с моим телом?

– Как только вы откроете глаза, то все поймете. Прошу вас, не бойтесь. Это не так уж и трудно. Давайте я протру их, а то они, вероятно, слиплись. Лиза! Лиза, сделай компресс на глаза господину сателлиту.

Автоматон звонко щелкнул, и на мои веки легло что-то теплое и влажное. Глаза болят. Сухие, как мрамором забиты. Веко тяжелое поднимается и скребет собой яблоко. И кажется, что вот-вот пойдет кровь.

– Прекрасно, я подниму для вас койку.

Голова и плечи поползли вверх. Тошнота к горлу подступила, но я сдержался. Не хочу снова кровью все заблевать.

Кажется, что ничего не поменялось. Я вижу свои ноги под простыней. Но с трудом. Рука левая лежит на койке. Ткань на груди красным пропитана, но и грудь на месте. На месте и голова. И глаза, и уши. Я слышу и вижу. И говорю.

– Не могу… Шевелить.

– Мне жаль, – врач сел рядом со мной и положил свои ладони на мое бедро. Я даже не почувствовал их. – Вас очень сильно ранили.

– Ах… вот как… – все сразу стало ясно, почему все эти дни я чувствовал себя мертвым. Я гляжу на него, на себя. На автоматона-медика, что не сводит с меня глаз.

– Да. Мы с Лизой сразу это поняли, но… не стали никому говорить. Тогда ваши шансы на выздоровление резко сократились бы. Все, кто пострадал в тот день, уже, кстати, выписались. Им досталось меньше, чем вам.

– Почему спасли? Почему так?

– Это был последний приказ ее величества. Он разлетелся вообще по всему замку. Мне кажется, что не было тех, кто его не слышал…

– Какой?

– «Спасти сателлита. Любой ценой»…

Я наконец-то смог прозреть. Не только открыть глаза и разглядеть вечерний мрак лазарета, но и очнуться от долгого сна по-настоящему.

– Кстати о цене, господин сателлит, – дверь приоткрылась и в щель пролезла бледная голова с редкими седыми волосами. Взгляд безумнее, чем у ошарашенного солдата. Глаза на меня смотрят, но будто сквозь меня глядят. Голова улыбнулась. – Давно не виделись с вами… Я…

– Знаю.

– Прекрасно, – человек зашел. Черная мантия на нем, но золота, как у многих тут, на ней нет. Безбожник. – Тогда пропустим прелюдию…

– Номен, прекрати! Он только очнулся!

– Да брось, док. Самое время. Думаешь, он хочет полежать, отдохнуть, поболтать с «Лизой» – как-то пренебрежительно бросил этот человек имя. Да, это имя автоматона, но…

Черт. Я никогда в жизни не смогу понять кондукторов. Они отрекаются от церкви ради науки. Тратят целую жизнь, чтобы пощупать человеческую душу, и едва ли подбираются к этому близко. Все, на что они способны, как это грузить бестелесное в колбу и совать это бестелесное, вечное, в печь.

– Автом… матон. Глядит на меня, – пытаюсь отвлечь их. Прекратить спор. Меня пугает эта машина. Ее щелчки, ее движения. Ее стеклянный глаз смотрит на мое лицо не переставая.