Саша, Саня, Шура - стр. 8

А вот теперь  случилась настоящая катастрофа. Женское тело скользнуло вдоль мужского, грудью, животом, лоном – вдоль  спины. И горячая вода тут же заструилась водоворотами вокруг них. Ноги оказались раздвинутыми еще шире. Саня, зажатая между стеной бочки и мужчиной,  всем телом чувствовала его – большого, горячего. И словно окаменевшего.

Да, блин, я сама в шоке. Но вот теперь деваться было уже точно – совершенно некуда. Разве что утопиться. С горя, от стыда или еще по какой-то надуманной причине. Но вместо этого Саня легла щекой на широкую спину. И обняла руками, прижав раскрытые ладони к мужской груди.

Вот и все. Карты на столе. Выкручивайтесь, как хотите, корнет.

Он выкрутился. Вывернулся из ее рук, резко развернулся и… И поцеловал.

Так Саню никогда не целовали. Властно. Может быть, даже грубо. И как-то по-хозяйски. Словно имел на это все права, причем исключительные. Причем не только на поцелуи.

И причем таковые права, оказывается, были не только у него на Саню. Но и у нее – на Сашу. Их языки хозяйничали поочерёдно во рту друг у друга, руки тоже не простаивали.

Катастрофа превратилась в сумасшедший дом. Оба пациента сорвались с катушек одновременно. От их горячих ласк вода начала выплескиваться через край, но они этого не замечали. Только горячая вода, два влажных и горячих тела и жажда друг друга.

Дело кончилось тем, что Саша не удержался на скользкой и довольно узкой скамейке. И, выпустив Саню, с головой ушел под воду. Вынырнул, отфыркиваясь.

- Мы так утонем.

- Мы уже утонули.

- Еще не совсем, - он приблизил свое лицо к ней, поцеловал – влажно и все так же по-хозяйски.  И совершенно неожиданным для такого крупного человека и даже изящным движением перемахнул через борт купели.  – Иди ко мне на руки.

Теперь Санина очередь смотреть на него, голого, с поднимающимся от кожи паром. Она честно пытается смотреть ему в лицо. И молчит.

- Да, точно, - Саша протягивает руку и сдергивает со стоящей рядом вешалки белый банный халат.  – Так ты замерзнешь. Иди сюда, я  приму и укутаю.

- Нет,  - Саня отрицательно качает головой.

- Поздно говорить «нет», - мужские губы трогает усмешка.  Не мягкая – упрямая.  А девушка в фурако встает во весь свой прекрасный модельный рост.

- Саша, ты мокрый. У тебя ноги мокрые. Ты можешь поскользнуться, и мы грохнемся оба.

После паузы он кивает. Протягивает ей руку.

- Тогда давай сама. Выходи скорей, пока не замерзла.

- Я уже замерзла, - она подходит к краю купели, и он принимает ее в расправленный халат, окутывает им и мягко опускает на землю.

- Сейчас согрею.

И, взяв за руку, быстро ведет к двери на задний двор. По дороге они успели три раза  поцеловаться, но все же вспомнили, что дверь надо запереть. На второй этаж – бегом.

- К тебе или ко мне?

- Похрен!

- У тебя в номере  кровать двуспальная?

- Нет, четыре одноместных шконки.

- Тогда в мой номер! 

Снова целуясь, они ввалились в Санин номер. Упал халат, упало полотенце, две человека упали на кровать. Но ненадолго.

- Саша!

- Что?! – тихим рыком, поцелуи спускаются по шее вниз.

- Саша, подожди меня, я сейчас.

- Куда?! – уже громким рыком.

- Надо!

Вздохнул. И разжал руки. И Саня, не тратя время на то, чтобы прикрыть наготу, помчалась вниз, на первый этаж. Про себя молясь, чтобы презервативы были там же, где и альказельцер.