Сапфир забвения - стр. 3

– Кто вы и откуда, мессир? – спросил стражник.

Незнакомец показался непростым, пусть на его одежде нет ни фамильного герба, ни дворянских символов. Но взгляд! Он излучал уверенность, спокойствие и ум.

– Дэ́ниел Грант из Ви́рны. Путешественник, – ответил человек.

– Из Вирны? Далекие края.

Страж ворот отметил, что путник не назвал ни титула, ни рода занятий. Ведь путешественник – это не статус и не ремесло, а лишь способ перемещения. Но если стражник и задумался об этом, то ненадолго.

– Как бы там ни было, входная пошлина для оружных две кроны, – страж указал на меч путешественника.

– Даже для гостей, приглашенных верховным судьей? – уточнил пассажир и протянул письмо с гербовой печатью.

Читать воин не умел, но печать узнал мгновенно. Поправив узкий кожаный ремень шапеля – металлического шлема с широкими полями, рыжий детина подобрался.

– Прощения просим, мессир! – воин убрал набок приготовленную для пошлин коробочку. – Не признали. Обычно гости таких господ прибывают верхом.

– У меня был конь. Увы, он пал в пути.

– Сожалею, мессир, – счел нужным сказать стражник. К гостям судьи определенно стоило выказать уважение. – Впервые в Вигельбурге? Если нужен проводник, могу кликнуть мальчишку.

– Не стоит хлопот. Просто скажи, судья Расс нынче в городе?

– Да, здесь. Дом господина Ю́ргена Расса стоит напротив ратуши: двухэтажный, зеленые ставни, дракон на флюгере. Не ошибетесь.

– Благодарю! – в ладонь стражника перекочевала мелкая монета.

Она не попала в коробку пошлин, а исчезла под сюрко.

Рыжий здоровяк махнул рукой, и возница щелкнул вожжами. Быки фыркнули, засопели и покатили телегу дальше. Каменный свод остался позади, над головой вновь раскинулось осеннее небо.

– Многовато людей на улицах, даже для такого крупного города, – заметил пассажир.

– Зима на носу. Большая часть окрестных деревень погублена огнем недавней войны. Крестьянам нечего есть, и большинство из них не протянет до весны. Города Реймс и Ру́гриш сожжены. Ма́льбург – одно большое кладбище. Говорят, бароны Речного королевства до сих пор грызутся меж собой. Все, кто сумели бежать, здесь.

– И на дорогах полно лихого люда, – посетовал попутчик.

– Да, разоренные селяне. Впрочем, не только они. После перемирия некоторые рыцари Марки не спешат возвращаться домой. Собирают на трактах дань с проезжих купцов и одиноких путников. Нам еще повезло, что караван столкнулся лишь с шайкой голодных бродяг. Но всё равно мне жаль вашего коня, мессир.

Пассажир мрачно кивнул, вспомнив острую рогатину, вспоровшую бок его скакуну. И раззявленный рот набегающего оборванца. Засада, не будь она вовремя замечена, могла стоить жизни трем десяткам путешественников. В этой рубке купеческий караван потерял семерых. И около дюжины разбойников осталось лежать в придорожной канаве.

Разорившиеся селяне?

Может быть. Однако среди трупов нападавших Грант насчитал и троих хорошо снаряженных полуорков.

***

– Т-пру-у-у. Тут мне налево, – возница натянул вожжи, – а вам прямо по улице, до конца. Оттуда уже видна ратуша.

– Благодарю! – человек спрыгнул с телеги и закинул на плечо походный мешок.

– Что вы, мессир. Это я вас должен благодарить. Кабы не ваша помощь, лежать бы мне со стрелой в шее.

Дэниел проводил взглядом громыхающую повозку. Вслед свернула еще одна телега из давешнего каравана. Ей управлял пожилой мужчина, рядом с которым сидела наемница. Светло-русая эльфийка с красивыми чертами лица. Темные, в металлических заклепках штаны и куртка, руки в кожаных перчатках, на коленях полуторная эльфийская сабля. Девушка бросила на прохожих быстрый холодный взгляд. На миг серо-голубые глаза задержались на Дэниеле Гранте, а потом ее взор заскользил дальше.