Санный след - стр. 10
– После убийства вашей прежней хозяйки, мадам Солье, один человек указал, что между вами, возможно, была любовная связь. Я посчитал этот намек надуманным. Теперь же хочу, чтобы вы рассказали о ваших отношениях с бывшей хозяйкой.
Егор сразу побледнел, исцарапанная щека задергалась.
– Это из-за убийства Нелли, верно? – спросил почти шепотом. – Но я ничего не знаю, ни про мадам Жаклин, ни про нее!
– Значит, с погибшей Королевой вы тоже были знакомы?
– Да вы же и сами знаете, чего в прятки играть! У меня с мадам ничего и не было, потому что я за Нелли ухаживать старался!
Следователь отметил, что парень почти сразу впал чуть не в истерику. Такая вспыльчивость наводила на размышления. Всегда ли Тихонов таков? Или два убийства близких ему женщин так расстроили его нервы? Тогда он, скорее всего, невиновен. А может, наоборот: нервозность – признак ожидаемого возмездия?.. Надо его, однако, успокоить, иначе разговора не получится.
– Извольте, господин Тихонов, взять себя в руки. Я ведь никаких обвинений вам не предъявляю, только задаю вопросы. Что же вы так волнуетесь?
Молодой человек тяжело переводил дыхание, успокаиваясь. Обреченно махнул рукой.
– Чего там, сам понимаю: две убитые, и я с обеими – знаком. Ясно, на меня и подумают!
– Так были у вас любовные отношения с мадам Солье?
– Нет! – Он вскочил, принялся ходить по комнате. – Жаклин была женщиной любвеобильной. Делала мне намеки… Я бы вполне мог, сами понимаете! Но Нелли, я ведь с ней… Да… Жениться хотел…
Егор резко сел, закрыл лицо руками, плечи его вздрагивали. «Однако какой же он возбудимый», – вновь подумал Одиноков. И спросил:
– А где вы были в день и вечер гибели Королевой?
– Днем здесь, в ателье. А вечером ждал Нелли на катке. Да она не пришла…
– На каком катке?
– В городском парке.
Каждую зиму в городском парке заливали большой каток – играл духовой оркестр, в будочках продавали блины, горячий чай, пирожки, баранки, конфеты. Вечерами он ярко освещался, и, конечно, каталась там чистая публика. Ребятня, у которой не было денег, каталась на замерзшей реке – свободно и совершенно бесплатно.
– Значит, в парке… В компании?
– Нет, один. Я же ее ждал!
– А когда не дождались, пошли к Королевой?
– Нет! – Егор с силой помотал головой. – Нет! Хотел пойти, да рассердился очень.
– Что ж так?
Егор вскинул взгляд: в лице и глазах все еще стояла обида, хотя девушки уже не было в живых. Впрочем, всего три дня…
– Нехорошо говорить о покойнице дурно, но ведь она играла со мной, как с котенком… Да! То приманит меня, то оттолкнет. Красивая она была, это верно. Нравилось ей, когда по ней кто-то страдает.
– Хотите сказать, у нее были и другие?..
– Не знаю. Может, и были.
– Кто же?
– Да не знаю я!
Тихонов опять распалился, но следователю уже надоело его успокаивать. Не обращая внимания на его раздражение, он спросил:
– Итак, куда же вы пошли, не дождавшись Королевой?
– Домой и пошел.
– Хозяйка подтвердит?
– Не знаю, у меня вход отдельный.
С хозяйкой, где Тихонов снимал комнату, разговор уже был. Она и вправду точно не помнила: вроде возвращался жилец вечером, но когда, и не уходил ли потом – этого, сказать не смогла.
– Скажите, господин Тихонов, – следователь протянул руку и указал на щеку собеседника, – откуда у вас эти царапины? По виду им дня три-четыре.