Санаторий - стр. 10
Закутавшись по плотнее в свой плащ он вышел к набережной и, обогнув старый фонтан не торопясь следовал вдоль по улице за их громкими голосами. Да, хоть это и был когда-то давно его город, сейчас же для них он чужой. И потому избрал путь надежный, скрываясь во мраке и темноте пустых улиц.
Граф нагнал парочку через пару кварталов, легко запрыгнув на крышу одного из самых высоких домов. Он с высоты птичьего полета наблюдал как муж и жена наслаждаются отменным ужином в единственной городской забегаловке, в которой было так тесно, что столики пришлось поставить на улице. Они ели лобстеров и громко смеялись. Как же давно Баларс не пробовал обычной, человеческой пищи.
– Наслаждайся своим последним ужином, – усмехнувшись, прошептал Граф, сидя на краю здания.
Взгляд его яростных, красных глаз был направлен на располневшего, улыбающегося мужчину, что не сводил глаз со своей очаровательной спутницы. Прохладный ветер, дувший прямо в лицо развевал его поседевшие отросшие до плеч волосы. Коварная ухмылка так и не сходила с бледного лица. Речной туман был уже совсем близко, осталось не долго. Время этого человека было на исходе.
Единственный ресторанчик этого городка достойный их появления в нем был не так уж и плох. Не смотря на то, что их разместили на улице, блюдо от шеф-повара затмило собой все неудобства и прочие мелкие неприятности. Таких вкусных лобстеров не готовили даже в самых дорогих ресторанах Таунсенда.
Эмили понимала, чего от нее хочет муж и вряд ли была готова вновь испытать все «радости» материнства. Ей требовалась еще немного времени, не большая передышка и может быть даже несколько вечеринок и приемов гостей, чтобы хоть ненадолго отойти от роли молодой матери вернувшись к прежним временам. Когда все вокруг видели лишь ее девственную красоту, а не напоминали ежечасно о том, как она хорошо сохранилась после девяти месяцев тяжелой беременности.
Миссис Кроинхорд вновь хотелось почувствовать себя молодой и желанной, но где-то в глубине сознания она отчетливо понимала, что к прежним временам ей не вернутся. Все уже стало совсем по-другому. Теперь каждый кавалер будет видеть в ней не желанную достойную его добычу, за которую он готов драться с другими самцами, а на загнанную кроткую львицу, лучшие годы которой остались далеко позади. И вместо милой, кроткой девчушки в ней теперь видели статную, красивую женщину, богатую жену и весьма строгую мать.
Когда это из прекрасной золушки она вдруг превратилась в кухарку? И если сейчас пойти на поводу улыбающегося в предвкушении Теодора и пройти через все это еще раз, то она так навсегда кухаркой и останется. Даже не смотря на всю эту роскошь и деньги, из Эмили, шикарной, прекрасной Эмили, просто на просто сделают старуху-наседку. И не будет больше не балов, не ресторанов, не цветов.
Она понимала, что после этого великолепного ужина, Теодор потащит ее сразу в постель, однако ей хотелось совершенно другого.
Тихий, прохладный вечер неуклонно подходил к концу. Расплатившись по счету и оставив пару сотен на чай (у него сегодня было хорошее настроение) Теодор поднялся со своего места и взяв жену за руку не спеша побрел вверх по улице. Этот чертов туман, взявшийся из неоткуда, буквально застилал глаза, лишая людей и животных зрения.