Самый тёмный лес - стр. 31

Еще бы зуд по всему телу не отвлекал.

– В чем твоя ущербность? – напряжено спросил он, разглядывая размытый профиль девушки. Теперь она перестала выглядеть копией всех подряд и вернулась к прежней неописуемой безликости.

– Что?

– Нестор выглядит, словно нескладное дитя, говорит как дитя. Он ущербен. И ты тоже, раз полукровка. Так в чем твоя ущербность?

– Моя главная ущербность – несвободная воля. К примеру, я не могу прямо сейчас остановить машину и живьем закопать тебя в ближайшем лесу. А мне этого ужасно хочется еще со вчерашнего вечера.

– Однажды я так закопал своего брата. Воука, – припомнил Хитромор. – Выгадал момент, когда тот крепко уснул, вытащил его на улицу, и закопал. Но он выбрался уже к полудню, поэтому приятного мало. Вот если бы он дня три провозился, папа был бы доволен.

– Доволен?!

– Конечно. Отец охоч до подобных развлечений, иногда собирал весь лес и давай придумывать для нас, детей его, испытания. А лес делал ставки на победу и наблюдал. Как в «Голодных играх», только никто не умирал. Почти. Так, пара-тройка братьев, но они слабаками уродились.

– И это делал ваш отец? Стравливал вас, детей?

– Удивление в твоем голосе… удивляет. Ты же не чужая в лесу!

– Но… вы же принцы и принцессы. Дети короля.

– И что? Я ведь уже говорил, сколько нас во всем лесу. Заведи ты несколько сотен детей, тоже начала бы швыряться ими направо и налево, в конце концов, собственное веселье намного важнее, чем пятьсот двадцать третий ребенок, и неважно, принц он или принцесса.

– Кажется, ты молчать предлагал, – некстати вспомнила Аня. – Так помолчим.

Это Хитромора устраивало, но ровно до тех пор, пока он не вспомнил, с какой целью завел этот разговор. У него же миссия, а он скатился в рассказы про семейные отношения, как какой-нибудь Угрим! Хотя нет, Угрим бы как начал хвастаться бесконечными победами над всеми братьями… гордость отца, чтоб его!

А у Хитромора дело вообще-то.

– Ты выглядишь безликой серостью, – начал лесной принц с другой стороны. – Это твоя ущ… твой дар? Мимикрия? Но почему тогда более никто не видит твоей сути? Ты для каждого должна быть серостью.

Аня раздраженно выдохнула:

– О каком даре речь?

– Дар полукровки, бестолковый человек! Чем-то же полукровки должны отличаться от людей? И каждый, кого я встречал, имел ущ… особенности. Третий глаз на затылке, ветки вместо пальцев, умерщвление живого одним касанием… ущербность полукровок, понимаешь? Само ваше существование – ошибка, и это подчеркивается самой природой. Так всегда было.

– Не знаю, где ты этого нахватался, но все знакомые мне полукровки мало чем отличаются от людей. Мы устойчивы к вашим чарам, видим скрытое, без проблем ориентируемся и выживаем в лесах, местные жители принимают нас за своих. Но это все, никаких… убийств прикосновением.

Бред какой-то. Может, она стесняется своей сути? Или скрывает от него слабость? Ладно, признаться честно, за тридцать лет, проведенных в обнимку с телевизором, Хитромор малость подзабыл прежнюю жизнь, окостенел. Вчера его буквально выбросили в мир и принудили выживать, общаться, но теперь-то он вспомнил, что к чему! И про полукровок вот вспомнил. Мог еще вчера, между прочим, подумать об этом, но как-то раньше эти полукровки слишком мало его занимали.

А сейчас он сообразил. И правда ведь, пример братца перед глазами! Вечный недоросль с писклявым голоском жалкого щенка. А сколько ему подобных Хитромор встречал в прошлом? Да полно! И у всех, у всех имелись недостатки. Причем не скрытые, а на самом что ни на есть виду. Недаром над полукровками вечно потешались, считали их едва ли не хуже людей. Люди хотя бы задумывались людьми, а эти… нелепость.