Самый громкий процесс нашей эры. Приговор, который изменил мир (Опыт исторической реконструкции) - стр. 20

Еще у Иерихона слепец Вартимей приветствовал Его «Сыном Давидовым» (Лк., 18: 35–43) – это сугубо политический, то есть царский титул. Окружающие понимают опасность подобного провозглашения: «Многие заставляли его молчать» (Мк., 10: 48). Это звучало так же, как при дворе Тюдоров «наследник трона Плантагенетов» или «потомок Рюриковичей» после воцарения Романовых. «Сын Давида» – это царь, помазанник, наследник трона из династии Давида. Именно на это претендовал Иисус, и так его величали ученики. В частности, Петр на вопрос Иисуса, за кого тальмиды (ивр. ученики; по-гречески – матэтэс) Его почитают, ответил: «Ты – Христос» (Мк., 8: 29; Мф., 1 6: 15–16), то есть машиах, царь, помазанник. Иисус принял титул (возможно, интерпретируя мессианство на свой лад), но велел держать это в тайне, до времени: «Тогда Иисус запретил ученикам Своим, чтобы никому не сказывали, что Он есть Иисус Христос» (Мф., 16: 20), поскольку Он понимал политико-национальное наполнение этого титула и риски, связанные с его принятием. Иисус знал, что претензия на титул машиаха – это преступление, а римляне распинали и за меньшее. Петр – еврей из низов, человек малообразованный (в Писании, в книге Деяний (Деян., 4: 13), Петр и Иоанн прямо названы людьми «некнижными и простыми») и совсем не законопослушный. Вряд ли Петр мог счесть титул «мессия» чем-то метафизическим, тем более не мог он воспринять титул как имя Божественного существа – ведь это противоестественно для иудея. Петр осознал необходимость конспирации и понял, что такое приветствие является революционным, мятежным актом. И Иисус и Петр понимали, что бросают вызов власти Рима, понимали, что провозглашение кого-либо «мессией» – царем Израиля означает, что римская оккупация пришла к концу и с помощью Яхве установится Царство Божие, вечное царство мессии – наследника дома Давидова.

Произошло именно то, что описывает И. Флавий, говоря о ситуации в Иудее: «Где только не собиралась толпа недовольных, она тотчас выбирала себе царя…» (Flav. lud. Ant. XVII. 10: 8). Группа Иисуса избрала своего машиаха в том понимании титула, которое им было доступно. В первую очередь их интересовало, что они получат: «Вот, мы оставили все и последовали за Тобой; что же будет нам?» (Мф., 19: 27). О том, что Петр и прочие ученики – люди земные, понимавшие все приземленно, свидетельствуют и последующие реакции учеников, например попытки делить места у трона после победы и воцарения своего предводителя. Они даже не просят, они требуют дивидендов, спешат, соперничая за места у трона: «Учитель! мы желаем, чтобы Ты сделал нам… дай нам сесть у Тебя, одному по правую сторону, а другому по левую в славе Твоей» (Мк., 10: 35–37). О приземленном понимании происходящего говорит и то, что ученики предали Иисуса, не могли же они Его предать, если бы действительно считали Его Богом!

Даже у Павла иногда проскальзывает традиционная еврейская трактовка понятия «мессия»: «Упразднит всякое начальство и всякую власть и силу. Ибо Ему надлежит царствовать, доколе низложит всех врагов под ноги Свои» (1 Кор., 15: 24–25).

Человек, принявший титул машиаха, не является предметом интереса Синедриона. У нас нет свидетельств, что иудейский суд осудил кого-то из современников Иисуса, выдававших себя за мессию. Всеми «мессиями»-царями и их потомками занималась римская оккупационная администрация. Так, например, согласно «Церковной истории» Евсевия Памфила, который основывается на Егезипповой (