Самый близкий незнакомец - стр. 24
— Переживаешь, что обидел меня? — тихо спрашиваю я, не разрывая наш зрительный контакт. — Ты всё сказал правильно, Кирилл. У меня, равно как у тебя, нет никакого желания учувствовать в сватовстве, придуманном нашими родителями. И если у тебя получится сократить эту неделю хоть на один день, я буду безмерно благодарна за это!
11. Глава 11
Кирилл слушает молча, не перебивает. Лицо кажется спокойным, но только на первый взгляд. Достаточно заглянуть в его глаза, чтобы понять, как много значит для него мой рассказ. Его глаза непривычно тёмные, словно затаившийся перед штормом океан, и с каждым моим словом водная гладь оживает. Сколько противоречивых эмоций плещется в их глубине — не сосчитать.
— То, что ты рассказала, — не вымысел и не сон. Мы с тобой действительно контролировали организацию благотворительного вечера. А за два дня до его начала устраивали детям праздник.
Не сон. Так значит, я не ошиблась и ничего не выдумала! И все-таки решаюсь проверить встречным вопросом:
— Тогда ты считал, что Женя — это Анжела?
Кирилл отрицательно качает головой, поправляя меня:
— Не так. Тогда я считал, что ТЫ — это Анжела.
Я отвожу взгляд, не зная, что ответить. Егор рассказывал, что мы с ним познакомились на дне рождения моей подруги, которая уехала учиться в другой город за год до аварии. Я верила каждому его слову. Всегда. А ложь была так близко. От человека, который вернул меня к жизни...
— И когда ты узнал, что я не та, за кого себя выдаю?
— После благотворительного вечера.
— Расскажи...
Кирилл глубоко вздыхает, вглядываясь в мои в глаза. Ладонью касается моей щеки, мягко и бережно, порождая во мне тепло из моего сна, но я всё равно невольно отстраняюсь, отчего его рука застывает в воздухе. Несмотря на свежие воспоминания, этот мужчина мне чужой. Незнакомец. Только меня не отпускает чувство, что этот незнакомец мне гораздо ближе всех остальных знакомых...
— Через пятнадцать минут у тебя начнётся рабочий день. Мы можем встретиться вечером, и я тебе всё подробно расскажу...
Я испуганно смотрю на часы: бог ты мой, Кирилл прав! Я рассчитывала украсть у него не больше пятнадцати минут на свои откровения, а в итоге просидела в его номере больше часа.
Соскакиваю с дивана и лепечу нелепые оправдания:
— Прости, я не хотела отнимать у тебя столько времени! Даже не заметила, как час пролетел!
— У меня нет таких дел, которые я бы не мог отложить ради разговора с тобой.
Смущаюсь от его фразы и, ещё раз попросив прощения, спешу к двери. Кирилл оказывается рядом внезапно и совсем неслышно. Он давит ладонью на дверь и не позволяет открыть. Спиной я чувствую прикосновение его твердой груди, а кожу на шее щекочет тихий шёпот:
— Сегодня после работы. Я хочу видеть тебя сегодня. И мы поговорим, хорошо?
— Хорошо, — выдыхаю я, боясь обернуться — Кирилл слишком близко. — А сейчас открой дверь, у меня могут быть неприятности.
Он нехотя отстраняется, выпуская меня. Воздух пропитан напряжением, от которого хочется сбежать, чтобы обрести спокойствие. Я выхожу не спеша, ровной походкой, в то время как внутри вибрирует каждая клеточка.
Весь рабочий день я не могу освободить мысли и каждый раз возвращаюсь к последнему воспоминанию. Пытаюсь отключить эмоции и просто подумать здраво. Да, отрицать больше нет смысла. Егор мне врал на протяжении двух лет. Но... что, если на это у него были веские причины? Ведь мне по-прежнему так мало известно о своей жизни. Мы должны поговорить. Беру телефон и в сотый раз пытаюсь до него дозвониться — нет ответа.