Самые чужие люди во Вселенной - стр. 5
Вот будет мне шестнадцать лет, и больше никто не заставит меня учить ненужные вещи.
Когда он так говорит, то сильно краснеет, и все кончается скандалом: папа взрывается, а мама уходит к себе в комнату плакать. Я где-то понимаю Норбера: он может вкалывать сколько угодно, но учеба ему не дается. Он совсем выбился из колеи, и перемена школы не вернула ему желание учиться.
Отец все время хитрит, твердит, как важно работать в классе и получать лучшие отметки, чтобы в будущем выбрать профессию. Его любимая фраза – будете плохо учиться, пойдете рабочими на стройку. Не знаю, почему на стройку, а не в дворники или на скотобойню туши разделывать. Послушать его, нет профессии хуже. Смешно, ведь папе самому никогда не удавалось подписать трудовой договор больше чем на три месяца. Мама неустанно убеждает Норбера доучиться до девятого класса, чтобы получить аттестат. И что ему с ним дальше делать? Повесить в рамочке на стенку? Этот аттестат ему найти работу не поможет.
Я молчу, я в общем-то доволен, что на прицеле брат. Я сам окончил шестой класс спокойно, о Норбере говорить перестали, и даже если ученики помнят психа, который всех едва не убил, то они забывают, что он мой брат.
Норбер остался на второй год.
В течение всего года, каждый раз, когда Норбер опаздывал на уроки, то есть через день, школа звонила к нам домой и каждый раз попадала на отца и будила его.
Однажды за столом Норбер сказал, что начнет вставать вовремя, когда папа перестанет спать до полудня и займется чем-нибудь другим. И схлопотал затрещину. Посмотрев на папу пристальным взглядом, в котором застыли изумление и гнев, он поднялся и ушел к себе.
Иногда мне хочется зайти к нему в комнату. Я делаю попытку – что-нибудь говорю ему, стучусь. Но он отвечает либо «отстань», либо ничего. И я, махнув рукой, ухожу. Не знаю, на что должны быть похожи отношения между двумя братьями. У меня есть только Норбер. У папы есть сестра, с которой он никогда не видится, и брат, которому он звонит только по надобности, а мама со всей своей семьей рассорилась.
Сегодня утром Норбер встает раньше меня, подняв при этом страшный грохот. На часах 7:20. Я не сплю, но сталкиваться с этим слоном не желаю, поэтому встаю только услышав, как хлопнула входная дверь.
Отец еще храпит у себя в комнате, а мать уже ушла на работу. Мама – сборщица аптечных заказов. Это красиво смотрится в формулярах, которые заставляют заполнять учителя, почти как настоящая профессия; можно подумать, что у нее интересная работа. Сборщица заказов – это означает, что мама проводит целые дни на гигантском складе, где слишком холодно зимой и слишком жарко летом. Там на километровых полках выстроились ряды лекарств всех марок от всех болезней. С утра до вечера мама собирает описи и наполняет коробки, которые возит на тележке. Прекрасная работа: достаточно уметь читать, чтобы не ошибиться ящиком. А вечером, вернувшись домой, она падает на диван и жалуется, что ноги болят. Однажды, когда она плакалась на усталость, Норбер, у которого было мерзкое настроение, сказал, что лучше бы она сама пошла принять лекарства, чем раскладывать их по коробкам. Действительно, должны же быть таблетки и мази, чтобы унять боль в ногах, шагающих туда-сюда по восемь часов кряду. В тот день отец, как это часто случалось, ответил Норберу пощечиной. Так с матерью не разговаривают, заорал он. Оплеуха – и дело с концом. Папа еще добавил, что Норберу повезло иметь такую мать, которая приносит в дом зарплату.