Самозванка для Его Величества - стр. 8

— Что? – ошарашено переспросила Кэт. – Ты в своём уме, Леа?

— Что? Что? – передразнила Леа Кэтэлин. Они так сдружились за это короткое время, что давно перешли на «ты» и стали едва ли не лучшими подругами. – Что слышала. Заперли меня в темницу. Императорскую.

Кэт смотрела на свою камеристку, и как бы она ни старалась её понять, - понятного было мало.

— Леа, - серьёзно начала Кэт, уперев ладони в стол и склоняясь в сторону девушки. – Ты можешь адекватно всё рассказать? Какая темница? Кто тебя посадил?

— Император и посадил, - отвернувшись в сторону, ответила Леа. Но и с другой стороны столкнулась с проницательным взглядом монаха.

— Ты видела императора? – резко выпрямив спину, спросила Кэтэлин.

— Да, только он теперь по ходу и не император вовсе. Вроде бы как брат сел на трон.

— Ты разговаривала с ним? – ещё более недоумённо выглядела Кэт, округлив глаза и всматриваясь в Леа.

— Да, - сухо ответила девушка. – Лучше бы глаза мои его не видели и уши не слышали.

Кэт хранила молчание, полностью парализованная такой новостью. На помощь пришёл монах Акмас.

— И что между вами случилось? Почему он запер тебя в темнице? – строго спросил он.

— «До выяснения обстоятельств», - повторила Леа слова ненавистного ей мужчины.

— Так значит он в замке? – уточнил монах, сощурившись. Леа кивнула.

Кэтэлин скрестила руки на груди и стала медленно расхаживать по дому, из одного угла в другой.

— Как видите Акмас, сами боги благоволят нам, - задумчиво произнесла принцесса Кэтэлин. - Расскажи всё подробнее, - попросила она девушку.

Леа пересказала, правда всё же утаила от всех, что император подглядывал за ней, пока она купалась. Ей было стыдно такое рассказывать, и при воспоминаниях об этом, ей становилось дурно.

Кэтэлин, наконец, перестала мелькать перед глазами, и села за стол. Леа не нравилось выражение лица Кэт, оно означало, что девушка обдумывает очередной свой безбашенный план. А таких планов в голове у принцессы было всегда немало.

— Надеюсь, ты ничем не выдала себя, нас? – спросил Акмас, осторожно интересуясь у своей поселенки.

— Нет, - уверенно ответила Леа, в то время, как ком подошёл к горлу и мешал дышать. Всех только и интересует их собственные намерения, и вовсе наплевать на неё. Никто даже не спросил: причинили ли ей боль, как она себя чувствует, хочет ли есть, устала ли, напугана ли? Заметив вопросительный взгляд монаха, продолжила: – Даже выдумала, что купаюсь в том озере уже два года.

Кэт одобрительно кивнула.

— И что ты можешь сказать о нём?

— О ком? О Теодоре Великолепнейшем? – не смогла не съязвить девушка и с презрением посмотрела на свою собеседницу. Но та, словно не замечала брошенного на неё ядовитого взгляда.

— Самоуверенный, самовлюблённый, эгоистичный, невоспитанный, надменный, всё как ты любишь.

Кэт бросила на Леа осуждающий взгляд.

— Увы, они все такие. Но ты лучше расскажи, не слышала ли ты, что он здесь делает?

— В темнице очень много, что можно расслышать, - всё больше раздражаясь, заявила Леа.

— Прекрати, Леа! – хлопнув по столу ладонью, предостерёг монах, запрещая фамильярничать с принцессой. - Неужели ты не понимаешь, что принцесса, как и мы, никогда бы по собственной воле не пошли бы на этот шаг! Но выбора нет! Нам нужно спасти принцессу и её империю.

— А с чего вы все решили, что этот…Великолепнейший вам поможет? Он жену казнил и глазом не моргнул. Его даже не остановила собственная смерть!