Самоубийство: до и после - стр. 23

Миф 9. Разговор о самоубийстве опасен, так как он подстегнёт или подаст мысль о самоубийстве. Исследования показывают, что если говорить об этом должным образом, риск самоубийства уменьшается, а не увеличивается. Никогда не следует шутить по этому поводу, возвеличивать подобный поступок или рассматривать как разумную альтернативу для кого бы то ни было. Разговоры о самоубийстве не являются причиной самоубийства.(13)

Миф 10. Если суицидальный кризис прошёл, то опасность миновала. Около десяти процентов тех, кто пытался покончить с собой, в конце концов приводят свой план в исполнение и чаще всего в течение первых трёх месяцев после кризиса. Есть теория, что, как только психическое состояние начинает улучшаться, у человека появляется энергия совершить задуманное.

Миф 11. Самоубийство безболезненно, если совершено «правильно». Это неправда. Многие суицидальные методы вовсе не «чистый и аккуратный» способ уйти из жизни, а часто приводят не только к смерти, но к страшным травмам, тяжёлой участи несчастного.

Миф 12. Хорошие люди не убивают себя, и самоубийство не происходит в хороших семьях. Этот миф калечит и уродует судьбы оставшихся в живых, а также искажает память о погибших. Конечно же, хорошие, добрые и любящие убивают себя. Акт самоубийства редко основан на желании причинить боль кому бы то ни было. Он чаще основан на желании избавиться от боли.

Мысль о первенствующем значении психологической боли принадлежит американскому учёному, одному из самых серьёзных и почитаемых исследователей суицида, Эдвину Шнейдману. (14) Он считает, что для предотвращения самоубийства надо не столько заниматься изучением структуры мозга, статистики или психических заболеваний, сколько человеческими эмоциями и неудовлетворёнными психологическими потребностями. Чтобы лечить суицидальную личность, надо в первую очередь идентифицировать, найти и уменьшить мучительную боль, попытаться найти пути к удовлетворению базовых психологических потребностей, обозначенных доктором Генри Мюррей. (15)

Потребность в достижениях, которая существует у каждого. На американском правительственном интернет-сайте Suicide Prevention Resource Center утверждается, что увеличение уровня безработицы прямым образом связано с ростом числа самоубийств.

Если говорить о моём брате, то Вадик, вероятно, очень стыдился того, что не достиг определённого экономического статуса, хотя и прикрывал эту боль бравадой и вопросами типа «что означает «стоять на ногах»?» Его психологическое состояние не давало ему возможности «привязать» себя к определённой службе, а он выставлял дело таким образом, что данное положение его устраивало, и радовался пособию по безработице, хотя в душе, я думаю, стыдился, особенно перед родителями. Мама не скрывала, что расстроена его неблагополучием, отец ходил мрачный, и Вадик всё это видел…

Потребность в принадлежности. Семья моего брата оказалась разрушенной: вторичный развод с женой, разлука с сыном. На то, чтобы завести новую семью, ему не хватало, как я понимаю, ни душевных сил, ни экономической независимости, хотя подходящие кандидатуры имелись, и были женщины, которые ему нравились. Его самые близкие друзья оказались в разных странах: России, Канаде, Израиле. Он то думал ехать к одному другу в Россию, утешать его после смерти матери, то к другому другу – в Канаду, но отказывался от этих мыслей, так как не имел ни сил, ни средств.