Самая рыжая в академии драконов - стр. 19
– Но ведь сработало, – с видом круглой дуры, не имеющей представления о правилах безопасности в Разломе, развела я руками.
– Поднимайтесь наверх, – понимая, что мы будем друг друга покрывать, отправил нас на все четыре стороны магистр.
– А мой зачет? – насторожилась я.
– Сдан, – буркнул он.
– Могу я забрать свой «дракос»? – невозмутимо уточнил Рэдвин.
Пока мы в компании моих сокурсников поднимались наверх, он раздраженно крутил в руках обглоданный со всех сторон артефакт. Стоило нам оказаться на острове, как Даррел попросил:
– Дай свой связеон. Поговорить кое с кем надо. – Он протянул большую ладонь.
– Я его не беру в Разлом, – отозвалась я. – И тебе в следующий раз не советую.
– Староста… – сморщился он и ловко пихнул мне в руки испорченный «дракос». – Почему ты всегда такая душная?
– Зато ты у нас очень веселый! – взбесилась я.
Рэдвин выразительно закатил глаза, развернулся и направился к мосту.
– И что мне с ним делать? – крикнула я, потрясая дурацким артефактом.
– Выброси!
Не знаю, как от ярости не запустила этим связеоном ему в спину.
– Придурок, – пробормотала я себе под нос и самом злобном настроении направилась, собственно, в ту же самую сторону, словно пыталась его нагнать. От северного подъемника к административному острову вел единственный мост. Другого попросту не имелось.
Да простит меня нечисть, «дракос» подвергся ритуальному погребению и полетел с высоты в Разлом. Верю, что в конечном итоге упокоился в гроттовой дыре.
***
До начала первой лекции оставалось больше часа. На дверце шкафа в комнате висела записка от Оливии, что она ждет меня в столовой. Я привела себя в порядок, собрала учебники и, подхватив мешок с вымазанной одеждой, вышла в коридор. Занести вещи в прачечную много времени не заняло. Терпеть не могу беспорядок! Проще сразу отдать одежду в стирку, чем весь день ловить себя на беспокойной мысли, что она валяется в комнате и портит идеальную чистоту.
По дороге в административный корпус стало очевидным, что народ с любопытством оборачивается мне вслед. За столиками возле столовой и вовсе случилась коллективная немота.
Я решила, что после душа из болотной жижи лицо покрылось какими-нибудь зелеными пятнами и сейчас меня под локотки унесут в лекарский корпус. Температура-то уже поднималась. Однако противоядия рекомендовали принимать строго во время еды. Все пять лет следовала этому строгому правилу и, в отличие от многих, ни разу не ловила побочек.
Завтрак подходил к концу, в столовой было немноголюдно. Я помахала рукой Оливии, сидящей за столиком возле окна, и подхватила из стопки деревянный поднос. Подвезло, что на раздаче стояли первокурсники с бытового факультета. Никто двойной порции омлета с овощами не пожалел.
– Как зачет? – деловито спросила Оливия.
– Сдала, – коротко ответила я, просто не желая пересказывать позорные подробности спуска в Разлом, и вытащила из жестяной коробочки прозрачный бутылек с противоядием ядовито-зеленого цвета. – Слушай, у меня на лице ничего нет? Может, пятна какие-нибудь появились? На меня все оглядываются и шепчутся.
– А ты ведь не в курсе последних новостей! – ухмыльнулась соседка по комнате. – Поздравляю, подруга.
– С чем? – не поняла я и, откупорив пробку, опрокинула в себя маслянистое горькое лекарство.
– Народ видел, как Николас Блайк разложил тебя на столе под окнами столовой, – с ехидцей объявила она. – И ты позволила ему абсолютно все!