Самая настоящая Золушка - стр. 24

— Наслаждаться моментом? – переспрашиваю я.

— Ты же вроде в университете учишься, должна понимать, что к чему. – Он щурится, как будто смотрит на солнце, хоть все это время ни на секунду не снял с меня своего пристального наблюдения. – У таких, как Ростов, женщины просто не задерживаются больше пары недель. Поэтому, раз уж он обратил на тебя внимание, либо соглашайся на все и получай кайф от жизни, либо просто пошли его куда подальше. Этого, - тычет подбородком на мои занятые коробками руки, - уже и так за глаза для таких девчонок, как ты.

— Продажных? – слишком резко выпаливаю я.

Он делает вид, что бьет себя по лбу, а потом отвешивает низкий шутовской поклон.

Меня словно оплевали из автомата-раздатчика мячиков для большого тенниса так, что хочется утереться.

—Прошу прощения за грубость, - уже спокойнее говорит мужчина. И, наконец, представляется: - Константин Малахов, работаю на Ростова уже пять лет.

— Кем?

— Его личной тенью. За редким исключением, когда меня отпускают погулять. – Еще один выразительный взгляд в мою сторону. – Мои слова были грубыми и неуместными. Прошу прощения. Профессиональное выгорание.

— Я вскрыла подарки, все увидела, а теперь, может быть, вы оставите меня в повое?

Не знаю почему и откуда во мне это чувство, но я почти всегда безошибочно разгадываю людей и их намерения. Осечки были всего пару раз, да и то с оговорками. И с первой минуты, как эта «тень» вышла наперерез тропе моей жизни, меня не оставляет ощущение, что от него лучше держаться подальше. Не только мне, но и Кириллу.

Кстати, о нем.

Ростов остался единственным человеком, сканируя которого мой внутренний детектор «плохих людей» не выдал абсолютно никакого результата. Он как Энигма из марвеловских комиксов: один сплошной знак вопроса.

— Еще раз прошу прощения, - говорит Малахов, желает мне доброго дня и уходит.

Только оставшись наедине со всей этой чертовщиной, я могу спокойно выдохнуть и начать приводить в порядок мысли. Только сначала напишу Кириллу, как он просил.

В моем новеньком телефоне уже установлен популярный мессенджер, создана новая учетная запись и в окне открытых чатов уже есть беседа с абонентом Кирилл, где висит одно входящее сообщение: «Я жду». В ответ пишу «Спасибо, браслет очень красивый» и прячу телефон в сумку.

Я чувствую себя глупо, потому что обычно без проблем завожу диалог, даже если он с симпатичным мужчиной или человеком, который для меня безусловный авторитет. А сейчас мне банально не подобрать и десятка слов.

Кирилл отвечает только через пару часов, когда я уже ношусь по магазину и расставляю на полки партию новых книг. От тяжелых стопок отваливаются руки, и я успела пару раз шлепнуться и счесать колени, разрываясь буквально на два фронта: на поддержание порядка в магазине и на кучу вопросов покупателей, которых, как назло, сегодня адский наплыв.

Значок входящего сообщения от Кирилла (логично, что на незнакомый номер написать мне может только он) я замечаю, когда собираю стопку дешевых любовных романов в мягкой обложке для пары пожилых женщин. Одна настойчиво сватает меня своего внука, другая пытается ее утихомирить, а мое терпение вот-вот лопнет и ударной волной точно снесет пару кварталов. Приходится сделать счастливое лицо, показать телефон и, сославшись на «мне написал жених!», убежать в самый дальний зал, где пылится античная литература.