Самая любимая противная собака - стр. 20
И вообще, зачем биться за квартиру, если у Пошатывающегося и Галы такая большая территория, что, кроме трех людей и двух мелочовок, здесь спокойно бы разместилось еще с десяток нормальных собак? У них очень много комнат (пять – столько я насчитал), а еще лестница, которая ведет наверх, и там еще одна большая комната со скошенным потолком.
– Наверху у нас студия, муж там работает, – объяснила Гала гостьям, когда поила их кофе. – Мы выкупили у кооператива участок чердака над нами, там даже окошко есть, света вполне хватает.
Конечно, как только я оказался в этой квартире, тут же стал все обследовать, несмотря на тявканье и визги владельцев (четвероногих, я имею в виду). Взобравшись на лестницу, я начал чихать – пахло этим жутким разбавителем № 1, скипидаром и еще какой-то дрянью. Там, наверху, была еще одна дверца, я попробовал ее открыть, но тут сзади ко мне подбежала запыхавшаяся Гала, схватила меня на руки, при этом больно ущипнув, и завопила: «Нельзя!» Я залаял во всю глотку и даже попытался ее слегка прикусить, потому что от Галы исходил сильнейший запах страха. По счастью, меня сразу же перехватила Мама и стала успокаивать. Впрочем, я бы Галу не съел, только попугал бы, да заодно и ее шавок. Лулу и так валялась в обмороке, а Зазик-Швабрик тоже загавкал, но при этом выглядывал из-за ног хозяина, так что виден был только кончик носа.
После этого мы с Мамой быстро ушли, а потом вернулась и Художница. Они меня ругали – мол, чуть не сорвал сделку, – но я прекрасно понимал, что они шутят, потому что обе смеялись. У меня тоже прекрасное чувство юмора, но мне лично было не до смеха – как эта Гала посмела меня ущипнуть, ведь я ничего дурного не сделал! Но рассказать Маме я об этом не мог, а Волчьего Человека, который мог бы меня перевести, не было – он уехал куда-то в горы ловить леопардов. Леопарды – это такие большие кошки, покрытые пятнами, больше Дуси, даже больше Мурза, живут они в зоопарке, а еще, оказывается, на Кавказе. Это где-то далеко на югах, так далеко мы с родителями не ездили.
Перед отъездом Волчий Человек пришел к нам попрощаться, он показывал Маме «ловушку» – маленькая такая, похожая на фотоаппарат. Так и называется – «фотоловушка». Интересно, как леопард туда поместится? Вот бы поставить такую ловушку на Галу, а еще лучше – на ее глупых тявкалок! Впрочем, я и сам, безо всяких ловушек, с ними разделаюсь, пусть только удобный случай представится! Увы, после этого неудавшегося визита Мама, только их завидев, брала меня на поводок и уводила в другую сторону. Ну ничего, я еще до них доберусь!
Художницу я видел теперь часто – она писала портрет Лулу. Вернее, как я понял из разговора взрослых, это был двойной портрет – Лина писала Лулу, а Пошатывающийся рисовал свою жену.
– Представляешь, Лулу мне позирует в красном платьице с люрексом, – рассказывала Художница, забежав к нам после сеанса. – Оборки прямо-таки сверкают, как рождественская гирлянда. А Гала будет изображена в костюме Евы!
Евой зовут нашу пожилую консьержку – ту, которая никогда не забывает меня угостить, когда мы с Мамой идем на прогулку. Она всегда одевается в одно и то же платье, которое пахнет борщом. Неужели она отдала это платье Гале? Но потом я понял, что тут что-то не так. Потому что Художница сказала, что Гала позирует голая и получается китч такого уровня, что это своего рода шедевр. Потом они долго хихикали, а я решил, что больше их слушать не буду, не стоит напрягаться – все равно мне это неинтересно, раз я не знаю, что такое китч.