Сама по себе - стр. 2

– Свадьбы не будет – это ясно?

– Но…

– НО? – Ярость всё-таки удержать не вышло. Толика бешенства сумела проявить себя, найдя брешь в изумлении. – Чернышев! У тебя совесть есть?! Собирай вещи и свою… пассию и проваливай отсюда нахрен! Мне ещё клининг-компании обзванивать! Или лучше дезинсектор? – Собственная шпилька, на мой взгляд очень здравая, помогла вернуть самообладание на место. – На тараканов вы не смахиваете, но качественная обработка лишней не будет.

– Оля, не кипятись… Это… просто не серьёзно. Один раз…

Девушка, уже полностью одетая к этому времени, растерянно застыла на пороге комнаты.

– Как там тебя? – Кивнула я на бледную девицу, игнорируя блеяние когда-то успешного дипломата.

– Аня. Я – новенькая, Ольга Никитична… пожалуйста, не увольняйте меня…

– «Аня», – поморщившись, перевела взгляд на уже своего бывшего. – Я тебя на работу не принимала, чтобы увольнять. Забирай своего шефа, и отчаливайте. Я устала. Или мне полицию вызвать?

Женя скрипнул зубами.

– Вижу, ты и правда устала. Лучше тогда мы поговорим завтра.

– Завтра у меня выходной, Евгений Максимович. Все вопросы будем теперь решать на работе… если вы не хотите, конечно, чтобы я вывела свои активы.

– Оля… – Чернышева потряхивало от чувств, пока мне не особо понятных. – Не горячись.

– Женёк, – перешла я обратно на «ты», – раньше надо было думать. Мне не пятнадцать лет, чтобы вешать лапшу на уши и учить жизни. Твои прописные кобелиные истины «Один раз – не раз» в мои двадцать восемь – это безрезультатная попытка вызвать жалость к ущербному мировоззрению лживого недомужика. Собери крохи своего достоинства, разбросанного по моему полу, и проваливай, пока я не разозлилась по-настоящему. Всё твоё рекламное агентство полетит в тартарары, если я приду в ярость.

– Ты любишь фирму не меньше меня, – раздражённо дёрнул плечом Женя, накидывая, наконец, на свой идеальный торс шёлковую голубую рубашку и быстро застёгивая пуговицы.

– Если ты умный, то испытывать мою любовь второй раз за день не станешь.

Наблюдая, как «партнёр» быстро управляется с брюками и ремнём, размышляла.

«Боже… и за что мне всё это?! Ведь было же всё так идеально! Романтика, цветы, признания, нежные поцелуи, преданный взгляд, в котором так легко утонуть! Я думала, что у меня, наконец, всё случилось! Что я встретила настоящую любовь… Такую, какая у мамы и папы… у дяди Тимы и Дарины… у Мишки с его Алькой, в конце концов! И вот!!! Жуткое разочарование, после которого руки не поднимаются!»

– Ты чёрствая, бездушная ледышка, – скривился ещё недавно шептавший мне приятности мужчина, раздавливая остатки веры в прекрасное. – Мне кажется, я совсем не был нужен тебе…

Отразить насмешку на губах оказалось физически больно, но именно это спасло меня от ответной реплики.

Чернышев презрительно фыркнул, схватил свой новый кадр за предплечье и потянул несчастную недотра… кхм-кхм… подружку на выход.

Хлопок железной двери отозвался пустым эхом в моей душе.

Разглядывая смятые простыни, не сразу поняла, что слёзы катятся из глаз настоящим ливнем, а меня саму трясёт от обиды и разочарования.

После выпитого в баре хотелось забиться в уголок и уснуть. Спиртное на меня всегда так влияет. Но ложиться здесь, где мне изменили?! Нет уж, увольте!

Не хотелось «радовать» семью прям вот сразу, но других вариантов я не видела. В Москве, кроме недавно переехавшей сестры, у меня никого не было. Я и сама покинула Шотландию, мою Родину, каких-то полгода назад. Дура… повелась на обаяние приезжего русского. Да и его работы на рекламной выставке мне понравились.