Салон черной магии - стр. 16
– Интересно, – заметила я, – не такие уж и безобидные шуточки. Жабу можно было бы еще как-то объяснить – вдруг она ее прятала для подобных штук, а тут и случай подоспел. Но вот скисшее молоко… Кроме того, что само по себе это странно, – молоко за минуту скиснуть никак не сможет, я имею в виду при нормальном раскладе… Так вот, кроме того, что уже само по себе странно, это еще и нехорошие ассоциации вызывает.
– Нехорошие ассоциации? – удивился Витя. – Какие такие могут быть ассоциации со скисшим молоком?
– Если верить народным поверьям, – объяснила я, – скисшее не вовремя молоко является признаком присутствия в доме нечистой силы. Понимаешь? Недоброго колдовства, враждебного людям. Значит, у твоей Степаниды и вправду был дар… колдуньи. Только дар изначально черный. И только от нее зависит, как она будет этот дар использовать – во вред людям или на пользу.
– А-а! – зевнул Витя. – Бабушкины сказки! Ты что это, Оленька, желтой прессы начиталась? И как только подобную ерунду печатать могут?.. Я вот считаю, что давно пора снова ввести цензуру для наших средств массовой информации, а то что же это – понапишут такое, что голова пухнет. Не разберешься, где правда, а где выдумка. Свобода печати хороша, когда она в меру.
Я промолчала. Если Витя считает, что я начиталась желтой прессы, то пусть так и дальше считает. Хотя я эту самую желтую прессу, признаться, уже с год в руки не беру. Не объяснять же мне Вите, что не только точно знаю о существовании черного колдовства, но не раз сама сталкивалась с представителями подобного рода потусторонних искусств.
А Степаниду эту все-таки разгадать надо. Судя по Витиным рассказам, из которых вполне можно почерпнуть необходимую информацию о ней, не такая уж она и безобидная, шутница эта, первая жена моего Вити.
– И все-таки, – осторожно проговорила я, – как ты сам считаешь, Витя, в Степаниде и впрямь присутствовало что-то потустороннее, или это все ловкие фокусы, которые можно, в принципе, объяснить с научной точки зрения?
Витя надолго задумался.
– Да черт его знает, – ответил он наконец, – вообще-то, что-то такое… необычное в Степке было. И знаешь… меня это очень раздражало. Всегда ведь бесит то, чего не понимаешь, правильно?
– Н-ну… не всегда. Хотя – да, наверное. Да-да, Витя, ты абсолютно прав.
«Н-да, правильно я поступила, что не призналась любимому в своих паранормальных способностях, – подумала я. – Он, оказывается, из тех людей, которых бесит все неведомое и непонятное. Это плохо вообще-то… Но ведь он – бизнесмен, человек трезвый и рациональный. И… и – что немаловажно – я его люблю. И он меня любит. Так что, я думаю, пока мне не стоит открывать ему глаза на то, чем я отличаюсь от других людей. Посмотрим, как у нас дальше сложатся отношения. Все-таки, наверное, не зря говорят люди – стерпится, слюбится…»
– Вообще-то… – неохотно проговорил вдруг Витя, – я чувствовал в ней силу. Только не хотел в этом признаваться ей, а тем более себе. В жизни ведь, как в бизнесе: только признайся, что ты слабее, и тебя немедленно сожрут. Так ведь?
Он посмотрел на меня и, видимо, что-то такое разглядел в моих глазах, потому что сразу рассмеялся и обнял меня за плечи.
– Что ты вдруг погрустнела? – прошептал он мне на ухо. – Глупости болтаю, да? Глупости, конечно. Ты меня не слушай, пожалуйста. Тут за день так навертишься, что в голову всякая ерунда лезет, сил никаких нет.