Сакральный знак Маты Хари - стр. 27
Приблизившись к Викусе, нежно потрепал ее по щеке, проговорив:
– Хорошо выглядишь, котенок.
И, обернувшись к поджавшей губы Нине Федоровне, добавил:
– Мы с Викторией собираемся пожениться.
– То-то я смотрю, медальончик знакомый на шее у Максимовой невесты, – иронично прищурилась старуха. – Ей-то, бесстыжей, все равно. А вот как ты с сыном объясняться будешь?
– Ой, Нина Федоровна, только не надо делать из мухи слона, Максим поймет, – состроила утомленную гримасу Виктория.
– Остальные не поймут, – поднялась из-за стола старуха, в сердцах швырнув салфетку.
Высокая и крепкая, она обладала сильными мужскими руками, громовым голосом и резкими, бескомпромиссными суждениями.
– Мне нет дела до остальных, – решившись на конфронтацию, оборвал мать Маслов.
Ему и в самом деле было все равно, что скажут друзья и знакомые. Он твердо решил начать с молодой женой жизнь сначала. Весь день Нина Федоровна игнорировала их, делая вид, что в упор не видит, и бомбардир из чувства противоречия специально оставил у себя возлюбленную на ночь. Вот она, молодая и красивая девочка, его девочка, его счастье и судьба. Глядя на лежащую на кровати Викусю, призывно улыбающуюся яркими алыми губами, он опустился на колени и начал покрывать поцелуями нежное девичье тело, до конца не веря в свое счастье. Викуся обвила тонкими сильными руками его шею и притянула к себе. Страстно прильнула к губам и увлекла в омут страсти. И снова они любили друг друга на смятых шелковых простынях, и Маслов чувствовал себя молодым и жизненно необходимым этой малышке.
Блаженно вытянувшись после секса, он вдруг почувствовал небывалый прилив сил и неожиданно для себя понял, что больше всего на свете в этот момент хочет осчастливить свою девочку. Резво вскочив с кровати, скомандовал:
– Умываться, одеваться, завтракать и бегом по магазинам! Хотя нет! Сначала – в ЗАГС, подадим заявление! Затем поедем в центр и купим тебе шикарное платье, лучшие туфли – в общем, все, что нужно для сегодняшнего вечера. Хочу, чтобы ты у меня была самая красивая!
– Я думала вечером надеть твой подарок, тот самый золотой медальон, – мило коверкая русские слова, начала Викуся. – Но у него шнурок такой необычный, красно-белый. А у меня ничего красно-белого нет, ни сережек, ни браслета.
– Поехали, все купим. И кольцо с рубинами и бриллиантами, и браслет, и серьги.
Девушка подскочила с кровати и, радостно смеясь, кинулась на шею имениннику.
– Как странно получается! – целуя именинника в свежевыбритые щеки, выдохнула она. – У тебя день рождения, а подарки получаю я!
– Ничего странного, – смущенно отмахнулся Маслов. – Знаешь, как в добром старом мультике?
И он хрипло пропел, подражая волку из «Ну, погоди!»:
– Лучший мой подарочек – это ты!
И уже другим, обычным голосом спросил:
– Омлет на завтрак будешь?
– Я кофе выпью, – откликнулась Викуся.
Чтобы лишний раз не встречаться с Ниной Федоровной и не ловить на себе ехидные взгляды матери, Маслов спустился на кухню и попросил экономку принести завтрак в кабинет.
– Да, конечно, – приветливо кивнула улыбчивая Светлана, отставляя в сторону чашку с недопитым чаем. Заговорщицки переглянулась с поварихой Натальей, застывшей у плиты, нырнула под стол, вытащила бумажный пакет с надписью «Поздравляю!» и, моргнув Наталье, с вдохновением запела: – С днем рождения вас!