Саки. Книга вторая исторического романа «Скифы» - стр. 22
– Ничего такого не затеваем, – неохотно признался он. – Просто все меняется вокруг нас, и мы тоже не должны стоять на месте. Ты же знаешь, стоячая вода протухает.
– Это ты о чем?
– О том, что Колхатское царство почти развалилась, и пришло время заняться его землями, пока ими не завладел кто-то другой. Также нам давно пора как следует проучить дрилов44, которые недавно опять разорили несколько наших селений.
– Задирать их сейчас не в наших интересах, – поспешил возразить ему Таксакис. – По всей вероятности, в ближайшее время нам опять предстоит тяжелая война с персами.
– А ты думаешь, дрилы не захотят воспользоваться случаем и ударить нам в спину, когда мы будем отбиваться от персов?
– И что ты предлагаешь?
– Заранее себя обезопасить! Мы понимаем, Скуну сейчас не до войны с дрилами и колхатами, поэтому мы хотим иметь своего алдара.
Его заявление, скорее похожее на требование, сильно озадачило Таксакиса. С другой стороны, было ясно, что, пообещав Самару помочь стать лихонским алдаром, они со Скуном приобретут надежного союзника. Смущало только, что отделение лихонов уменьшит количество хонских дваров среди массагетов. А это могло оказаться чревато большими неприятностями в будущем.
Уже более двухсот лет хоны жили среди массагетов. Но, даже несмотря на такой значительный срок, противоречия с бунами, как называли местных дваров, все еще оставались. Особенно там, где бунские роды оказались в зависимом от хонов положении. Хотя бунской знати делить с хонами было нечего, не учитывать подобных обстоятельств Таксакис не мог.
Понимая, что лихонские двары и без их согласия могут избрать алдара, он пообещал Самару уговорить Скуна. Сразу предупредив родственника, что его избрание алдаром последует лишь за утверждением племянника Томирис царем. Старый алдар решил, что перед персидской угрозой разногласия среди хонов совсем ни к чему. А что будет дальше – лет, скажем, через двадцать, – знают одни боги.
Естественно, Скуну требование лихонских дваров очень не понравилось. Но, понимая, что такая уступка сделает их надежными союзниками, он согласился. К тому же после смерти Томирис алдаром массагетов должен был стать не он, а внучка Таксакиса. Правда, она была его нареченной невестой, но ведь еще не женой. Так что вмешиваться во внутренние дела массагетов он не хотел, да и не имел права.
– Если ты как опекун внучки одобряешь желание лихонов, я тоже не стану возражать, – заявил он Таксакису.
Сразу перейдя к обсуждению предстоящих похорон Томирис. Царица завещала похоронить себя на берегу Хоны на родовом кладбище массагетских царей, рядом с могилой ее первого мужа Спарга. Скун исполнил последнюю волю тетки, приготовив для нее отдельную могилу, хотя та хотела лежать вместе с сыном, что являлось нарушением древних обычаев.
– Думаю, Томирис нас простит, если будет покоиться лишь рядом со Спаргапитом, – успокоил его алхонский алдар. – Если бы она пожелала лежать в одной могиле с мужем – тогда другое дело.
Погода в день похорон выдалась на удивление тихой и солнечной. Все вокруг дышало осенним умиротворением и покоем. Создавалось впечатление, что сама природа скорбела по умершей царице вместе с собравшимися проститься с ней тысячами людей.
– Ты не погорячился, положив в могилу все ее драгоценности? – спросил Таксакис у стоящего рядом опечаленного Скуна. – Там Томирис могла бы обойтись и частью своих украшений, а на остальные лучше бы снарядил несколько сотен воинов.