Сахар со стеклом - стр. 23
В класс я уже забежала по звонку, потому что пришлось задержаться в библиотеке – надо было получить учебники.
– Привет, – улыбнулась Ане, проскользнув к последней парте.
Но в ответ девушка окатила ледяным взглядом и прямо перед моим приземлением на стул поставила туда свою сумку.
Я непонимающе уставилась на неё, скорее ощутив кожей, чем услышав, несколько смешков. В кабинет как раз вошёл преподаватель, и мне пришлось, не выяснив, что за муха укусила Степанову, отсесть за свободную парту.
После урока я нагнала Степанову в коридоре.
– Ань, что случилось?
– Ты и правда не понимаешь? – девушка резко развернулась и посмотрела мне в глаза.
– Не совсем.
Аня презрительно ухмыльнулась, а потом обижено насупилась и отвернулась к окну.
– Я как дура тебе вчера рассказывала про этих, – она кивнула неопределённо головой, но я прекрасно поняла, о ком она. – А оказалось, что ты одна из них. И к чему вчера был этот цирк?
– Всё совсем не так, Ань, – я потупилась под её внимательным взглядом. Нужно было всё же рассказать ей вчера. Я бы, наверное, тоже обиделась на её месте.
– Правда? То есть ты не сводная сестра Лекса? Ещё и спрашивала о нём!
– Ань, ну правда, я совершенно не их круга. Моя мать вышла замуж за своего босса – отца Шевцова, и несколько дней назад и меня забрала из ***ска. Я тоже из обычной школы. И я тебе не врала.
Взгляд Степановой слегка смягчился, но смотрела она всё ещё с недоверием.
– А на счёт Алексея… Я действительно хотела узнать о нём больше. Ему пришлась не по нутру такая сестра, как я, и, думаю, он скоро меня со свету сживёт совсем.
Я и сама расстроилась от своих слов и устало села на диванчик в холле, уронив рядом на пол сумку. Мне отчаянно требовалось поделиться с кем-нибудь этим. Ни с мамой, ни тем более с Виктором я не могла этого сделать. О тёте Соне и речи нет. Алёнка хорошая подруга, волнуется за меня, но она понятия не имеет, что за фрукт этот Лекс. А Аня его знает и всё поймёт.
Я настолько устала за эти несколько дней делать хорошую мину при плохой игре, что сейчас будто все силы враз покинули меня, и я почувствовала, как глаза предательски запекло.
– Эй, – Степанова приземлилась рядом, закинув за плечо кудрявую рыжую прядь. – Всё и правда так плохо?
Я кивнула, почувствовав, как по щеке поползла слеза. А потом просто вывалила всё на голову Ане. Рассказала и о первой встрече, и о том, как хотела подружиться в первый день знакомства, о том, с какой ненавистью Алексей смотрит на меня, а я даже понять не могу, за что он так? Презрение, неприятие, но чтобы так люто ненавидеть? Я даже о кошмарах последней ночи рассказала. А потом замолкла, опустошенная, словно из меня выкачали все мысли, и в голове остался только звон.
– Я конечно знала, что Лекс – псих, но чтобы настолько, – немного помолчав, сказала она. А маме ты правда не хочешь сказать? Может, она поговорит с его отцом?
– Не знаю… Были мысли. Но этим я разрушу то, что она столько лет пыталась для меня построить – семью. Может, всё утрясётся, и Алексей просто перестанет меня замечать?
Аня задумчиво посмотрела на свои руки.
– Не знаю, возможно. Но ты всё же будь с ним осторожна. А ещё запиши мой номер, мало ли чего.
Я продиктовала Степановой номер своего сотового, она дала мне вызов, потом я ей, и вот теперь у нас были контакты друг друга. Я была благодарна за дружеское участие. Конечно, случись чего, Аня мне мало чем сможет помочь, но даже то, что я смогу кому-то поплакаться в жилетку, уже вселяло какую-никакую уверенность в себе и надежду, что всё в конце концов наладится. Аня обняла меня и извинилась за свою холодность, а потом мы пошли на уроки.