Сага о Великой Степи - стр. 30
Теперь понятно, почему у моих книг столько «критиков»? Особенно в Интернете. Иные из них не слышали об исторической географии. Это серьезная научная дисциплина, в ней, кроме исторических сведений, присутствуют знания других наук. Она дает более широкий взгляд на события, учит искать причину и следствие. Вот и все.
Жан Батист Симеон Шарден. Атрибуты науки. 1731 г. География – царица наук
Между прочим, самой трудной задачей в исторической географии считается показ экономической основы изучаемой территории. Именно этими вопросами я и занимаюсь.
– Вы говорите, «гражданских судов не будет», а как тогда объяснить ваш ответ на клевету? Вы опубликовали его на своем сайте, прямо назвав «Травля продолжается, или Материал для судебного иска».
– Да, название не случайно, оно призвано напомнить о существовании научной этики. Поясню свою мысль.
После выхода в 2004 году книги «Тюрки и мир: сокровенная история» один сотрудник Института российской истории отрецензировал мою книгу, тоже не бескорыстно. В подписи к газетной статье, на которую я счел нужным ответить, автор указал свое место работы в институте Академии наук и должность, что говорило об официальности его мнения.
В науке существует ряд негласных правил, которые соблюдаются в таких случаях: обязательные переговоры с автором рецензируемой работы и сообщение о публикации. Повторяю, речь идет об официальном отзыве, а не частном мнении лица с дипломом историка. Официальные заключения можно, и даже нужно оспаривать. Неофициальные, в силу их полной бесполезности, оставляют без внимания.
Поскольку в российских СМИ я давно в «черном списке», у меня нет возможности публично постоять за себя. Мой ответ газета не напечатала, заметив, что отзыв старшего научного сотрудника института РАН беспомощен и не стоит внимания. Поэтому я принципиально не называю имен. Отзыв интересен одним – своей типичностью.
Утверждаю, сотрудник института РАН, этот господин N, не обладает необходимой квалификацией, чтобы судить о моих книгах. Утверждение не случайно: тема работы рецензента – поход Семена Дежнева – очень далека от Великого переселения народов. Иными словами, касаясь проблем исторической географии и тюркологии, мой оппонент выступает в роли беспомощного дилетанта.
Больше того, г-н N не читал мои книги! Вот почему так глупо выглядят его вопросы. На них давно дан ответ.
И я никогда не соглашусь с абсолютно бредовым пересказом моей концепции и книг, которые, повторяю, г-н N не читал. Идеи и выводы, которые он «находит», принадлежат не мне, а ему, сотруднику Института российской истории, не брезгующему торговать своим званием.
Показателен лишь один его вывод: «Мурад Аджи сознательно искажает смысл и содержание работ серьезных историков в угоду своим политическим пристрастиям и целям». Вот так. По-моему, это опять статья приговора, а не поиск научной истины. Впрочем, в том выводе как раз и проявляет себя стиль имперской науки.
После выхода моей «Азиатской Европы» только ленивый не вспоминал Фаддея Булгарина. Этот человек был далеко не глуп, когда заметил: «Критика в литературе то же, что полиция и судебная часть в государстве».
– Выходит, с помощью Интернета сегодня вымывают суть событий? Но это же… это подлог? Или нет? Или уже политика? Что происходит? О русских теперь говорят как о не победителях во Второй мировой войне. Какие еще крупные события XX века, по вашему мнению, скоро «уйдут под штукатурку»?