Сага о Кае Безумце - стр. 22
Скучно!
Я встал у двери и смотрел на город. Точнее, на пристань и залив. Первые лодочники уже вышли на свой нехитрый промысел, засновали женщины и рабы. Мужчины в большинстве носили из оружия только поясной нож. Ни секир тебе, ни мечей.
Мимо прошла богато одетая женщина, фибула на ее синем плаще сверкала золотом, из-под платка свисали длинные серьги с каменьями. Побрякушки, что я купил для Ингрид, по сравнению с ними показались блеклыми и дешевыми. А если получить такую фибулу в оплату, то она принесет ульверам больше денег, чем мы заработали за год.
Прошла, глянула на меня, усмехнулась, подозвала лодочника, кинула серебряную монету и отплыла на ту сторону залива.
Целую серебряную монету! И за что? Да тут идти-то всего ничего! И бесплатно притом.
– Тулле! – крикнул я. – А, Тулле!
– Чего тебе?
– Не хочешь ли ты искупаться? Спорим, что я быстрее доплыву до того берега!
Тулле вышел из сарая, а за ним подтянулись и остальные ульверы. Обрадовались хоть какому-то развлечению.
– Альрик запретил уходить отсюда, – заметил Хвит.
– Так мы и не уходим. Плавать он нам не запрещал.
– Вода, наверное, ледяная, – поморщился друг. – За так не поплыву.
– Хмм, ставлю полмарки, что доплыву первым.
– А обратно?
– А обратно – бегом. Заодно и согреемся. Прибегать к сараю Альрик тоже не запретил.
– Давай! – кивнул Тулле.
Мы постоянно состязались друг с другом. И боролись, и лазали на скалы, и взбирались на деревья на скорость, и прыгали. А вот в плавании еще ни разу не приходилось. У меня было преимущество в одну руну, зато у Тулле руки шире и ноги длиннее.
Я скинул плащ, башмаки, верхнюю рубаху, оставил себе штаны, нижнюю рубаху и нож. Мало ли какая пакость может жить во фьорде! Впрочем, на этот счет я мало переживал. Это ж не Темный Залив у Торира Тугой Мошны, а воды конунга Рагнвальда! Уж он-то свои владения от всех крупных тварей повычистил давно.
Мы с Тулле встали на краю причала, переглянулись и прыгнули в воду.
У меня перехватило дыхание от ледяных объятий фьорда. Надо было сначала натереться жиром, но задним умом все крепки.
– Четверть марки – на Кая! – услыхал я с берега.
– Два эйрира на Тулле!
– Хвит, считай!
– Кай на четвертой! На него – три эйрира.
Постепенно я разогрелся и поплыл размеренно. Как по мне, плавание не сильно отличается от махания веслами. И там, и там главное – держать ритм. Если бы это была речушка в двадцать шагов шириной, тогда я бы рванул во всю мощь, но тут широченный залив.
Темная до черноты вода казалась густой и плотной. Ляг на спину, вытяни руки – и спи. Лучше и мягче любого одеяла! Жаль, что студеная.
Впереди послышался плеск, я поднял голову и увидел лодочку, из которой госпожа с золотой фибулой смотрела на нас, как на безумцев.
Я крикнул:
– Тулле, не отставай! – и поплыл быстрее. А потом ускорился еще.
После получения четвертой руны я никак не мог проверить свои силы. Мы только и делали, что мотались на «Волчаре» от берега к берегу. Ни драк, ни сражений, ни даже уличных потасовок. Только гребля. Была надежда на земли Хрейна, но и там сакравор все сделал сам.
Вскоре я поравнялся с лодочкой. Старик неторопливо ворочал веслами, ему и дела не было до двух пловцов, но женщина вдруг воскликнула:
– Заплачу вдвое, если доплывешь быстрее этих!
Лодочник крякнул, загреб поживее. Я не собирался уступать и поплыл изо всех сил. Не видел ничего, кроме черной бездны перед собой, не слышал ничего, кроме шлепания весел поблизости да редких вскриков от других лодочников. Кровь мягко стучала в висках. Я ждал, что придет усталость и окутает меня тяжелым покрывалом, повиснет на руках и ногах, потянет на дно. Я ждал, что станет мало воздуха, захочется перевернуться на спину и покачаться на волнах. Я ждал, что холод проникнет в мои ноги и скрутит их, как это случилось в Сторбаше с одним мальчишкой. Как его звали? Я не помнил. Помнил лишь, что он продержался на воде еще немного, а потом выдохся и утонул, не добравшись до берега.