Сад нашей памяти - стр. 37
– А вы когда-нибудь бывали там, внутри, Элайна? – спросила она хозяйку поместья.
– Да, – отозвалась та. – Я частенько ходила туда с бабушкой, когда была еще маленькой. Мы с ней вместе сажали растения, и она даже завела мне собственный маленький садовый дневник, чтобы я могла вести там свои записи, как делала она.
– Если она вела дневники садовода, то у вас, значит, должно быть где-то записано, что именно она здесь выращивала?
– Да, бабушка оставила весьма скрупулезные записи. Первый дневник она завела в 1942 году и затем каждый год заводила новый, вплоть до закрытия этого зимнего сада уже в восьмидесятых. – Элайна окинула взглядом оранжерею, словно могла увидеть в ее непроглядном стекле печальные отражения своих потерь и сожалений.
Либби завладело любопытство.
– А почему ваша бабушка вдруг перестала всем этим заниматься?
– Я точно не могу сказать, почему она перестала сюда ходить.
– Вы, верно, были очень с ней близки, – не отступала с расспросами Либби, пытаясь установить некую связь.
Элайна окинула взглядом оранжерею, явно уносясь мыслями куда-то в прошлое.
– Она во многих отношениях была изумительной женщиной. И на мою жизнь она оказала большее влияние, чем кто бы то ни было. Она готова была на все, лишь бы защитить меня.
– А для Коултона там не опасно находиться? – вдруг спросила Либби.
– Коултон уже произвел предварительный осмотр всей конструкции и сказал, что опорные балки там внушают доверие.
– Без обид, конечно, но он все ж таки скорее специалист по саду, – возразила Либби. Она уже представила, как вся эта штука обрушивается им на головы, и мысленно пометила для себя добавить к экипировке для съемок еще и защитную каску.
– Он садовник с дипломом инженера-механика, – с усмешкой пояснила Элайна.
В этот момент в дверном проеме появился Коултон.
– Все чисто. Просто смотрите под ноги, а то там много всякой грязи. – Он поглядел на собак: – Тубо!
– Не желаете войти туда первой? – спросила Элайна у Либби.
– Нет, это же ваш проект. Вам первой туда и заходить.
В глазах у Элайны внезапно появилось какое-то нервное напряжение, и она застыла перед входом.
– Я зайду сразу после вас, – попыталась успокоить ее Либби. Чего Элайна могла там бояться?
– Нет, идите первой, – качнула головой Элайна. – Не хочу вас задерживать.
Либби всегда отличалась природным любопытством и смелостью. Когда она была маленькой, то постоянно изводила родителей всевозможными вопросами и оспаривала их ответы. Впоследствии эта жажда все узнать, увидеть и испытать побудила Либби отправиться через всю страну в Калифорнию, поступать там в колледж для подготовки медсестер. И именно это придало ей некогда храбрости сделать третью попытку забеременеть и выносить дитя.
В последние же пару лет в Либби безмерно развилась неспособность чем-либо рисковать. Поначалу она считала, что ее решение отступить и удалиться было вполне стратегическим, как это порой бывало в детстве. Однако в те давние дни она непременно нашла бы потом способ двигаться дальше. А теперь Либби все чаще задавалась вопросом: а сумеет ли она вообще когда-нибудь покинуть отцовский дом и снова оказаться на коне?
Как бы то ни было, сейчас она стояла, попросту боясь зайти в эту чертову оранжерею, потому что заранее представляла, как на нее обрушится эта дурацкая старая крыша, или же ее укусит там змея, или еще что-либо случится. А мир тем временем проходил мимо нее… что лишний раз доказывали тут же возникшие в голове образы Джереми и Моники. Осознание этого факта все ж таки побудило Либби шагнуть через порог. В конце концов, что может случиться? Она вскинула взгляд к обросшему мхом куполу кровли. «